ле прохождения карантина, введенного для всех прибывающих на базу. Для этого на орбитальном лунном модуле «Маяк» были выделены несколько сегментов, поскольку нежелающих возвращаться на родную планету, на которой началось царство нового микроскопического хозяина, было более чем достаточно. Как правило, это были соотечественники из миссий НАСА, которые производили исследования в области пояса астероидов. В принципе, в свое время они встали перед выбором либо направиться к Марсу, где началось строительство американской колонии, что сулило пребывание на атмосферной планете, но с очевидными «прелестями» марсианских условий с непонятно каким сроком сидения на хлорелловой каше цикла полного жизнеобеспечения с учетом прекращения снабжения с Земли. Либо пребывать все-таки хоть и в отличных от Земли и Марса гравитационных условиях, но в близости от родной планеты, возможность возвращения на которую теоретически не исключалась. На «видимой» стороне Луны кроме соседствовавших между собой бывшей американской и европейской лунных баз, располагалась и китайская лунная колония. С ней формально Уилсон поддерживал диалог и достиг договоренностей о взаимной помощи в экстренных ситуациях. Но китайцы, как обычно, старались не посвящать других в свои дела, держа втайне планы по дальнейшему пребыванию на Луне и возврате на Землю.
Об этом собственно и размышлял Уилсон, по привычке постукивая пальцами по белой поверхности стола в своем «офисе», располагающемся в отсеке управления лунной базы и отделенного от других помещений затемненными пластиковыми панелями. События, произошедшие во время перелета русской команды на ПандЭмию, ясно диктовали внесение корректив в ранее принятые планы. Суть этих планов, в которые было посвящено только руководство ПандЭмии, заключалась в следующем. После того как китайцы уклонились от сотрудничества, планировалось использование одной из орбитальных платформ – американской или русской для возможной связи с Землей, на которую после обрушения старого мира все-таки планировалось вернуться, когда улягутся все неприятности с мировой эпидемией И с осторожностью попытаться начать создавать там новое общество, исходя из складывающейся ситуации, которая, по крайней мере, на сегодняшний день говорила об обрушении всего цивилизованного мира в хаос и следующее за ним варварство с практическим вымиранием человечества за исключением малочисленных общин, могущих спастись в отдельных районах Земли. Спасшиеся явно будут не способны сохранить цивилизационный уровень. Кроме того при таком развитии событий хаос на Земле нарастал лавинообразно. Это следовало из обрывков теперь уже в основном радиопередач, поскольку теле и интернет пространство погрузились в молчание. Их этого вытекала задача занять на Земле или (Уилсон усмехнулся) роль сошедших с неба Богов – это в зависимости от уровня деградации выживших землян, или, по крайней мере, организации подобия социального устройства с учетом верховенства представителей ПандЭмии. Лунная база при условии автономного существования годилась лишь в виде убежища, поскольку не обладала мощностями для своего развития в столь специфических условиях.
Итак, эти русские парни, хоть и выполнили его приказ о блокировке орбитальной платформы «Лунный путь», тем не менее, хоть может и не совсем по своей вине, но оставили для связи с землей лишь свою орбитальную платформу «Скиф». Она, конечно, была значительно меньше и менее технологична, но годилась для осуществления планов будущей «колонизации» Земли. Однако же, благодаря «гуманизму» русского экипажа, а конкретно Себастьяна Агилерова, в «Скифе» расположилось уцелевшее руководство НАСА, которое принялось сначала бомбардировать ПандЭмию гневными приказами об эвакуации на Луну, а затем, смирившись, запросило инструкции по налаживанию цикла жизнеобеспечения, который на платформе мог быть запущен, исходя из доклада того же Агилерова. Учитывая информацию о гибели в катастрофе «Лунного пути» практически всей «верхушки» руководства НАСА, а также отсутствие среди выживших случаев заболеваний, Уилсон, успокоившись за свое положение, инициировал решение Совета ПандЭмии об эвакуации НАСАвцев со «Скифа» на Луну. Прервав размышления, Уилсон нажал клавишу вызова «русского» сегмента:
– Мистер Агилеров, здесь Уилсон, подойдите ко мне в офис, – и стал ждать.
Себастьян, сказав Георгию и Кириллу, что его вызывает их новый «чиф», пошел, а вернее стал передвигаться прыжками по коридорам базы или же ПандЭмии. Во время карантина на «Лунном маяке» сила тяжести в карантинном блоке варьировалась от земной до лунной для адаптации скелета. На ПандЭмии тоже существовали центры восстановления костного скелета и мышц, где по часу и более можно было в гигантской центрифуге создавать силу притяжения равную земной, чтобы поддерживать себя в форме. Что и говорить, те две недели, что они провели на карантине, позволили ему и остальным прийти в себя после полугодового полета на «Скифе», где с учетом событий последнего времени они зачастую игнорировали обязательные занятия на силовых тренажерах. С Дейвом Уилсоном он еще не общался вживую, во время карантина он вкратце доложил ему по видеосвязи о событиях перелета, после чего общение с пандЭмийцами сводилось либо к разговорам с приятелем Жозе, либо с шефом «Лунного Маяка» Биллом Тейлором. Сейчас, совершая кенгуринные
