style="font-size:15px;"> – Это я, Анечка, – ответил чуть слышно мужской баритон за дверью.
Этот голос она могла бы узнать из тысячи, из миллиона голосов. Она говорила с ним каждый день, рассказывала о наболевшем, советовалась и всегда слышала в ответ этот отсекающий все сомнения и придающий уверенность голос. Его приятный тембр, сдержанные манеры действовали успокаивающе. Он помогал ей жить на протяжении последних невыносимо тяжёлых лет. Это был голос человека, роднее которого не было на всем белом свете. И именно этот человек стоял сейчас за дверью.
– Володя, – она вскочила с кровати, стала поспешно надевать платье, – сейчас, сейчас, уже бегу. – Посмотрелась в круглое зеркальце, висевшее на стене, поправила волосы. – Боже, какая радость, – улыбка не сходила с её губ. Осмотрела комнату, заправила на скорую руку кровать. – Одну секундочку, – и надев туфли, сделав последний штрих в женском туалете, открыла дверь.
На пороге стоял офицер, через погоны шинели был продет башлык, в руках он держал маленький букетик фиалок. Анна сразу же кинулась ему на шею.
– Ну подожди, сестрёнка, – сказал он с улыбкой, – дай хоть войду. Шинель вся мокрая, платье промочишь.
Но она его не слышала, повисла на шее и плакала от счастья. С момента их последней встречи шёл уже четвёртый год. Было это в августе 17-го, он приезжал из Петрограда после окончания военной академии. С тех пор поменялось всё: нравы, ценности, люди, страна, неизменной осталась только вера в эту встречу.
Через некоторое время она сама затащила его в комнату, стала поспешно расстёгивать шинель. Он с улыбкой протянул ей принесённый букетик.
– Спасибо, мои любимые, – Анна поднесла фиалки к губам, – я сейчас принесу вазу и поставлю воду. Мы будем пить чай.
Владимир взглядом окинул комнату: кровать с ночным столиком, стол да два стула. Голая лампочка одиноко украшала высокий потолок, а большое двустворчатое окно до половины было закрыто занавесками.
– Не надо чаю, – устало ответил гость, – я ненадолго, у меня всего лишь час.
– Как час? Нет, я тебя никуда не отпущу, мы сейчас же будем пить чай. Садись и жди меня, здесь я командир. – И с улыбкой добавила: Боже, Володя, как я рада тебя видеть.
Она прибежала через минуту, держа в одной руке небольшую вазочку с фиалками, а в другой – банку с вареньем.
– Представляешь, – сказала она с восторгом, – я в Ницце уже пять месяцев и только на прошлой неделе встретила Анну Ивановну Виноградову с супругом Владимиром Андреевичем. Они уже год как здесь. Была у них в гостях. Анна Ивановна по-прежнему варит варенье, говорит, что местный джем напоминает ей холодец с сахаром. Она подарила мне вот эту баночку клубничного варенья. – Эмоции переполняли её, она вела себя как ребёнок, но ничего не могла с собой поделать. – А теперь встань со стула и сядь на кровать, там удобнее. Я хочу, чтобы ты сидел на моей кровати, а я пока накрою на стол.
– Анечка, я не голоден, – он пересел на кровать, – не
