едва ли касалось философское чувство. Так может говорить о любви сексолог, никогда не любивший и не бывший любимым. В философии нет заблуждений и ошибок в том смысле, в каком они есть в науке и богословии. Здесь действительно есть ошибки и заблуждения, которые становятся когда-то очевидными и повторять которые вряд ли кто-то решится, будучи в здравом уме. А что ж такое с философией и философами, почему в ней все время повторяются одни и те же «ошибки»? Почему философы до сих пор не научились не повторять ошибок? И кто такие эти философы, повторяющие одни и те же ошибки? Достаточно самого поверхностного взгляда, чтобы увидеть, что те, кого история называет философами, – отнюдь не заурядные люди. Это выдающиеся умы и мыслители, великие люди, определившие пути человеческой истории и культуры. Почему же заблуждались и заблуждаются эти великие люди? Не пора ли и им образумиться и приобрести достаточные научные знания и логику правильного мышления или религиозную веру, чтобы впредь никогда уже не ошибаться? Неверующие туманные метафизики – вот кто такие философы, наращивающие сумму заблуждений, которые соблазняют честных и добрых людей и отвлекают их от правильной жизни; так думают хулители философии. Но хулители философии не понимают, что философия – не поиск истины (той Истины, которой давно обладает религия) слабым и ограниченным человеческим разумом; такой поиск заведомо обречен на заблуждения и ошибки. Философия – то, где свершается бытийная судьба человека, человеческое свершение человеческой судьбы. Именно поэтому здесь не может быть речи о заблуждениях и ошибках. Разве можно говорить о чьей-то судьбе как об ошибочной? Можно говорить о трагической, несчастной или счастливой, трудной судьбе, но никогда – об ошибочной судьбе. Про философию можно сказать, что она как история идей есть путь человечества в бытии. Не путь куда, а путь в чем. Вот суть философии, раскрывающая человеку его бытийное положение.
36. Что такое тайна в философии?
Тайна наряду с удивлением есть, безусловно, основная «метафизическая константа» философии. Это – инвариантные темы, воспроизводимость которых обеспечивает философии ее статус-кво в истории. Прежде всего нужно чувствовать отличие философской тайны от той тайны, которая имеет место в различных областях жизни и культуры. Обыденное понимание тайны связано с ее восприятием как чего-то скрытого, неизвестного, вокруг чего образуется некая интрига. Здесь смысл тайны в том, что она, создав интригу напряженности, непременно должна быть разгадана: саспенс всегда гарантирует успех предприятия. Но разгадка тайны означает ее исчезновение. Тайна, таким образом, – покров неизвестности, исчезающий вместе с раскрытием этой неизвестности. В философии тайна имеет принципиально иную диспозицию. Здесь тайна – не то, что должно быть разгадано тем или иным образом, когда-нибудь, где-нибудь, кем-нибудь, а тайна бытия, чья непостижимость абсолютна. Это есть основная интрига нашего существования и познания; мы можем познавать и познать что угодно, но бытие остается
