Портрет обнаженной. Геннадий Сорокин
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Портрет обнаженной - Геннадий Сорокин страница 11
– Позировать она начала классе в пятом, а когда в первый раз обнажилась – не знаю. Наверное, классе в седьмом, когда ее тело стало приобретать женственные очертания и у нее произошел скачок в нравственном и психологическом развитии… Как бы тебе объяснить-то, что с ней произошло! Был бы ты женщиной, я бы нашла подходящие слова… Попробую так: Луиза в своем взрослении перескочила из девочки в девушку, минуя переходную стадию. Она не была ни застенчивой девочкой, которая украдкой рассматривает в зеркало набухающие груди, ни юной девушкой, которая краснеет в присутствии мужчин. Представь: вот она девочка, с которой рисуют прилежную школьницу за партой, а вот она уже в образе дочери римского патриция, подающей вино будущему жениху. Классическое изобразительное искусство восходит корнями к натурализму Древней Греции, так чего ей стесняться? Луиза рано осознала, что ее тело – это товар, который можно выгодно продать. Товар без обертки стоит дороже, так что стесняться своей наготы ей было ни к чему.
– Шрам ее обезобразил? – сменил я тему разговора.
– Там шрам – одно название! Если не присматриваться, то и не заметишь. Будь Луиза обычной девушкой, она бы не стала делать трагедию из рубца на коже. Но она же модель, натурщица! Для нее мельчайший изъян во внешности – это катастрофа, потеря товарного вида. Говорят, она после травмпункта рыдала, в истерике билась, волосы на себе рвала, а потом успокоилась и решила мстить. Тут-то вся ее сущность и проявилась. Представь, сидит перед тобой девушка, комсомолка, воспитанная на идеалах гуманизма, и совершенно серьезно спрашивает: «Волкова расстреляют за то, что он меня изуродовал?» Я еще ничего не успела ответить, как она продолжает: «Если надо, то моя мама в любую инстанцию напишет, чтобы его приговорили к высшей мере наказания». И уже в самом конце допроса она задумчиво, как бы произнося мысли вслух, говорит: «Я бы все на свете отдала, чтобы на его расстреле присутствовать, чтобы самой увидеть, как этот подонок жизни лишится». Вот такое у девушки Луизы было самомнение! Представь, сколько они со своей мамашей из меня крови выпили.
Рассказ Яковлевой прервал телефонный звонок.
– Андрюха, это ты? – устало спросил Садыков. – У нас, похоже, облом. Прикинь, у Волкова и Луизы одинаковые ключи от дверей. Мой опер сгонял к Волкову домой и убедился, что в его квартире точно такие же замки, как у Каретиных.
– Что он говорит по поводу крови? – спросил я.
– Там такая история, что сразу не поверишь! Прикинь, вчера этот щенок напился и пошел разбираться с руководителем студии «Возрождение» Осмоловским. Пришел к нему домой, позвонил в дверь, позвал хозяина на лестничную площадку поговорить. Когда тот вышел, Паша ему без лишних слов – хрясь по физиономии и разбил нос. Осмоловский на вид мужик тщедушный, но мужик же, не пацан. Он в ответ так врезал Волкову, что тот с лестницы слетел и всю морду об стену расквасил.
– Как