вернут былую дружбу?
Мне оставалось только ностальгировать по прекрасным вечерам, когда я, собрав увесистую сумку с одеждой и массивными стрипами[1], радостно бежала к Ире, а потом мы вместе ехали в маршрутке до Беличей. Там шли минут десять пешком по парку, до студии, где занимались две тренировки подряд – по танцам на пилоне и растяжке. А на обратной дороге заходили в магазин восточных сладостей и брали себе по рулетику пастилы. Ирка всегда покупала гранатовую, а мне нравилась грушевая.
В раздевалке мы с ней, облачившись в топики и шорты, придирчиво разглядывали в зеркало свои синюшные тела. В контрасте с цветом волос и пухлыми, яркими губами Иркин бледный вид придавал ей сходство с Белоснежкой. А вот моя белая кожа явно не была изюминкой: я походила на утопленницу. Я ворчала из-за отсутствия груди, Ирка успокаивала меня и повторяла, что сейчас моя фигура в моде, и я не права, у меня есть сиськи.
– Где?
– Да вот же они!
– Это ребра!
– Нет, я вижу даже ложбинку между ними!
Ирка критиковала свои ушки на бедрах и мягкий живот. И тут уже была моя очередь доказывать ей, что никакие это не ушки, а красивые упругие и накачанные бедра, а живот вовсе не мягкий, и я вижу кубики пресса!
– Где?
– Вот!
– Это не кубики, это жир!
– Нет же, не бывает такой ровной полосы жира, это точно кубики, я что, не могу отличить жир?
Ирка была более гибкой, растяжка давалась ей лучше, чем мне. Зато по трюковой части я все схватывала быстрее. Тело с первого раза понимало, что нужно сделать, даже если элемент был повышенной сложности. Ирка же жаловалась: «Не могу запомнить последовательность! У меня будто сорок ног, не знаю, куда какую девать!» Я хихикала над подругой, видя, как она корячится на пилоне. Зато она потом мстила мне на растяжке.
Обливаясь потом, я со страдальческим видом пыталась сесть на шпагат, а до пола оставалось еще тридцать сантиметров. Рядом, сидя в минусовом[2], Ирка с улыбкой повторяла: «Это так приятно, почти как массаж».
Теперь я шла на тренировку мимо Иркиного дома. Я с тоской смотрела на дверь ее подъезда и детскую площадку, на месте которой раньше росли те самые кусты снежноягодника. Возвращаясь с тренировки, я заходила в наш магазинчик, покупала сразу два рулетика пастилы – гранатовый и грушевый – и уминала оба. Как же мне всего этого не хватало! Без Ирки тренировки не доставляли прежнего удовольствия. Я с грустью смотрела на пилон у окна во всю стену. Это всегда был Иркин пилон, она обожала внимание, хлебом не корми, дай покрасоваться перед уличными зеваками, заглядывающими в зал. А теперь там занималась другая ученица.
– Пойдешь к Дэнчику? – спросил меня Вадим на выходе из школы в одну из октябрьских пятниц. Денис вечером позвал народ на «вписку» – его родители уезжали на все выходные.
– А Артем
Туфли на высокой платформе для занятий танцами на пилоне.
Шпагат, при котором угол между ногами больше 180 градусов.
