заодно настрою автопилот.
Несколько раз они дотошно прошли всю процедуру запуска.
– И ремень! Обязательно пристегнись! – Норт подтянул ремни под Тэю.
– Хорошо. – От этих кивков ее голова скоро просто отвалится, подумала девочка.
– Не отвалится, – успокоил ее Норт, настраивая навигатор.
Тэя прыснула смехом.
– Что смешного? – сухо спросил ее сатторианец.
– Выражение смешное – голова отвалится! Как она может отвалиться? – Тэя даже руками развела.
– Тебя еще ждут сотни таких выражений, одно смешнее другого, – Норт проверил еще раз настройки и вылез из гравилета.
– Да? – Тэя выбралась следом.
– Такие, что ты умрешь от смеха, – кивнул Норт.
– Умрешь от смеха… – девочка обдумала фразу и задумчиво сдвинула брови, – это не смешно…Нет? – решила удостовериться она.
– Нет, – покачал головой Норт, – умирать совсем невесело.
Тэя впала в задумчивость.
– Давай ешь и спать. Завтра трудный день.
– Есть? Консервы? – спросила девочка.
– Консервы.
– А мы можем есть что-нибудь другое? – спросила Тэя, пока они возвращались в жилую зону.
– Можем, но не будем, – Норт уже открыл две банки.
– Почему? – Тэя отгребла в сторону желе с кусочками жира.
– Потому, что я не собираюсь оснащать корабль, который могу бросить в любую минуту.
– Как бросить? – Тэя потрясенно смотрела на сатторианца.
– Так бросить, – Норт равнодушно жевал мясо, он словно не ел, а заправлялся.
Еда не ради вкуса и удовольствия, а досадный ритуал, необходимый для того, чтобы организм просто функционировал дальше.
– Зачем тебе бросать корабль? – не понимала Тэя.
– Если меня прижмут и станет совсем горячо, придется сменить корабль, потому что вычислить такого человека, как я, проще всего по кораблю.
Тэя переваривала информацию, пока жевала жесткие волокна консервированного мяса, вернувшись к себе после еды, первое, что она сделала, это собрала все свои вещи в одну сумку. Сумка вышла большая. Тогда она, оставив одежду, сложила свои кристаллы и всякие нужные мелочи в маленькую сумочку, которую можно было носить через плечо, и она при этом не мешалась. Теперь с корабля она будет выходить только с этой сумкой – раз они могут не вернуться, лучше все ценное носить с собой.
Тэя с трудом пережила завтрак, с тоской вспоминая завтраки Дэйви. Картинки, одна красочнее другой, буквально висели над столом. Норт делал вид, что не видит их. Девочка прибавила яркости и «громкости». Норт пригвоздил ее к стулу тяжелым взглядом. Картинки тут же исчезли, и Тэя уткнулась в свою банку. Какая гадость…
– Все, пора, – Норт бросил банку в утилизатор и пошел к гравилету, не оборачиваясь.
Девочка с облегчением тоже выбросила
