углу в Цитадели. Магия есть, но какая именно – он понять не смог, все же его специализация лежит в другой плоскости. Но раз Диего сказал не трогать – значит, не стоит и пытаться.
Марк протянул руку, и в ладонь привычно легла рукоять кнута. Остор – орудие инквизиции и демонологов. Живой магический артефакт, признающий только одного хозяина и подвластный только ему. Чужая сущность, заключенная в дерево и кожу, своенравная и агрессивная. Умение их создавать было утеряно еще триста лет назад, в мире остались только осторы, принадлежащие самым древним семьям. Они передавались из поколения в поколение и иногда веками хранились в сокровищницах, пока в роду не рождался маг, способный совладать с их силой. Из пятерых детей Марка только Винсент мог дотронуться до отцовского остора, и Марк точно знал, что именно средний сын будет владеть им после его смерти.
– Очень аккуратно, – скомандовал герцог и, отойдя на несколько шагов, резко замахнулся.
Свист, щелчок – и маска осыпалась на плечи девушки серым пеплом. В воздухе запахло розами. Марк убрал остор, подошел к окну и распахнул его, впуская в кабинет прохладный ночной воздух. Когда он повернулся, девушка сидела на диване и испуганно ощупывала лицо.
Юная. Какая же она юная. Огромные, испуганные зеленые глаза, припухшие, словно от долгих поцелуев, губы, маленький нос и…
– Распусти волосы.
Она испуганно кивнула и начала вытаскивать шпильки из тугой косы, собранной на затылке.
Да, он не ошибся. Длинные, иссиня-черные, чуть волнистые, они, словно плащ, накрыли плечи. Хрупкая, испуганная, покорная. А в глазах за страхом скрывается еще что-то. Интерес?
Марк подошел к креслу, постоял, прислушиваясь к своим ощущениям, затем провел рукой над столешницей.
– Я не терплю, когда чужие касаются моих вещей.
– Я не знала, сеньор.
– Теперь знаешь. За нарушение правил я обычно назначаю удар ремнем по попе.
Как мило покраснела. И голосок очаровательный. Марк сел в кресло, открыл верхний ящик стола и достал из него три магически заверенных документа – решение суда, акт передачи и контракт.
«Лорен Сандра Кастро, двадцать один год, осуждена на год исправительных работ за попытку подлога, по ее личной просьбе направлена в распоряжение дона Мегеля Картеса, с передачей всех прав на собственную жизнь на один год. Угу, а потом этот год будет зачтен как исправительные работы. Странно. Неужели мести улицы и ухаживать за стариками хуже, чем быть моей постельной игрушкой? И отчего она тогда так меня боится? Ведь сама «изъявила желание». Так, что еще? Двадцать четыре часа, семь дней в неделю… Любые распоряжения… никаких ограничений… Со слов осужденной, имеет опыт таких отношений. Хм… как-то мало верится. Ведет себя она совершенно не по правилам. Сидит, подобрав ноги и натянув халат на коленки, глаз не опускает. Дальше что у нас? Психологический портрет. Ну-ка, а вот это интересно. Подчинение, физическая боль, унижение, ограничение движения, любые виды соития… Вот это дите?»
Марк
