может быть! – изумился я.
– Соседи животину свою у дороги привязывают… Обычно спокойная она, а тут смотрю, сорвалась и как бешеная несется на меня, сбила с ног и давай топтать.
– И?
– А что "И"? Сила мысли помогла отбиться! – и она снова рассмеялась, трогая, зажившую чудесным образом плоть.
– И всё-таки, как вы спаслись? – не сдавался я.
– Просто. Иди, искупайся, пока не жарко. Придет время – расскажу.
Никогда и ни за что не поверил бы я в такое быстрое исцеление, но убедил случай, произошедший со мной на следующий день: чистил картошку и глубоко порезался, кровь активно текла. Взглянув, женщина сказала:
– Ерунда.
Пережала пальцами рану и закрыла глаза. Через полторы минуты выдохнула:
– Всё.
Хотите верьте, хотите нет, но мало того, что кровь перестала течь – проспав ночь, я не нашел даже место давешнего пореза. Вот так! Ираида всё больше поражала меня. Однозначно, я проникался всё большим уважением к ней. И каким-то наверное благоговением. Симпатией в общем.
Пора уже кое-что прояснить. Вначале я обмолвился об этом, мол при знакомстве с Ираидой, сразу возникло ощущение, что она видит меня насквозь и нет нужды откровенничать или исповедоваться, как это обычно бывает при желании быстренько влезть в доверие к первому встречному.
Еще до ее рассказа про корову и моего пореза, я не то чтобы догадался кто она. Мне импонировала, если так можно выразиться, ее жизненная парадигма. Интриговало спокойствие, явно исходившее от улыбки и глаз. Даже прямая не изуродованная физическим трудом фигура провозглашала нечто возвышенное над миром скорбей и юдолью выживания.
Особенно мне нравилось смотреть на руки женщины. Загорелые тонкие кисти, длинные пальцы с коротко обрезанными ногтями. Почти прозрачные, словно сотканные из загустевшего воздуха сарафаны, носимые ею, открывали и более интересное глазам любопытного мужчины. Но разглядывать тело Ираиды выше ее рук, было немного стыдно. В ее присутствии сердце оживлялось, душа преисполнялась рвения.
Как-то, днем, посмотрев на меня пристально, очаровывая в очередной раз белыми зубами, она сказала:
– А ты моложе, чем выглядишь!
– На самом деле, я только подхожу к расцвету! – польщённый ее наблюдением, заверил я. – Жизнь потрепала. И меры не знал. Нам же всё или ничего! А тело первое кто расплачивается за грехи и излишества!
– Я не в этом смысле. – В ее чертах проявилась хитринка. – Когда человеку интересно, в его глазах открывается душа. Я уже не раз видела твою душу. Молодая она у тебя, любознательная!
– Ираида, вы удивительная женщина, проницательная, мудрая. – воспарил я на крыльях ответного комплимента.
Несомненно, я что-то увидел в ней. Какую-то необыкновенную, сказал бы даже, неземную привлекательность. И отнюдь не вожделение повлекло меня к южанке, а скорее возможность узнать некую тайну, олицетворяемую ею. Что-то гораздо более величественное,
