type="note">[205].
А. Х. Бенкендорф
A. И. Чернышев
Утро в пятницу 17 декабря 1837 г. для Николая I началось как обычно. В 9 часов он начал принимать доклады. Сначала докладывали «силовики»: военный министр граф А. И. Чернышев и начальник III Отделения и Отдельного корпуса жандармов генерал-адъютант граф А. Х. Бенкендорф, а затем император принял доклад министра Императорского двора П. М. Волконского.
Далее последовали рапорты военного генерал-губернатора Санкт-Петербурга графа П. К. Эссена, коменданта П. П. Мартынова и обер-полицмейстера С. А. Кокошкина.
Далее, «во 2 часу Его Величество выезд имел в санях прогуливаться несколько по городу». Обед на 8 персон подавался «в библиотеке Государыни Императрицы». Вечером (19 ч. 35 мин.) Николай I с супругой «выезд имел в Большой Каменный театр, в ложе при представлении российскими актерами пьесы». Шла опера «с балетом» «Баядерка», в спектакле танцевала знаменитая Тальони. Однако привычная жизнь в «старых стенах» закончилась вечером 17 декабря 1837 г., когда, как записано в камер-фурьерском журнале, «Зимний дворец начал гореть»[206].
П. М. Волконский
П. К. Эссен
По свидетельству начальника внутреннего караула по Зимнему дворцу корнета лейб-гвардии Конного полка барона Э. И. Мирбаха, уже в 8 часов вечера в Фельдмаршальском зале стоял такой дым, что он приказал караульным, которые не имели права покидать посты, присесть на корточки и закрыть двери в Петровский зал и в Малый аванзал: «В зале стояла такая мгла, что сквозь нее не видно было даже уже лампы, и люди, одною рукою отмахиваясь от дыма, другою зажимали себе рот, ожидая дальнейших приказаний»[207]. Тем не менее караульные постов не покидали, пока их не вывели в Малый Аванзал, но и оттуда пришлось уйти, поскольку на чердаке уже горел потолок.
Именно в театре «Государя Императора известили через дежурного флигель-адъютанта Лужина, что в Зимнем Дворце Фельдмаршальское зало начало 25 минут 9 часа гореть, по каковому случаю Его Величество прибыл из театра в 9 часов во дворец и проходил к обозрению пожара»[208].
Император Николай Павлович, прибыв в Зимний дворец, прежде всего прошел в детские комнаты и приказал немедля вывезти из Зимнего дворца своих детей. Затем он направился к эпицентру пожара, для того чтобы лично составить представление о его масштабах.
С. А. Кокошкин
Клод-Жозеф Верне. Пожар в Зимнем дворце. 1838 г.
По воспоминаниям «майора от ворот» Зимнего дворца (1839–1845 гг.) Л. Р. Барановича император «в сопровождении Волконского прошел Ротонду, Концертную залу и большую Аванзалу (ныне Николаевскую); но, вступив в малую Аванзалу, был уже встречен стремительным потоком огня, проникшим в нее через потолок».
По воспоминаниям Э. И. Мирбаха, именно в Малой Аванзале
В придворном фольклоре имелись легенды, связанные с «пожарными» шутками. Так, по одному из таких преданий, в день 1 апреля император Александр I решил подшутить над комендантом П. Я. Башуцким и заявил тому, что прошлой ночью с Сенатской площади украли монумент Петру Великому. Перепуганный комендант отправился к памятнику, но вскоре вернулся и начал радостно докладывать императору: «Успокойтесь, Ваше Величество! Монумент целехонек, на месте стоит! А чтобы чего на самом деле не случилось, я приказал к нему поставить часового». Все расхохотались, а император поздравил Башуцкого с 1-м апреля. Через год в ночь на 1 апреля Башуцкий разбудил императора и доложил, что во дворце начался пожар. Император быстро оделся и поинтересовался, где и что горит. Башуцкий был очень доволен своим розыгрышем и поздравил императора с 1-м апреля. Александр Павлович не оценил шутку и сурово сказал: «Дурак, любезнейший, и это уже не первое апреля, а сущая правда».
Рассказы очевидцев о пожаре Зимнего дворца в 1837 году // Русский архив. 1865. Кн. 2. С. 1197.
РГИА. Ф. 516. Оп. 1 (120/2322). Д. 138. Л. 16. Журнал камерфурьерский. Декабрь 1837 г.
