было по семь лет.
– Семь? Вас обоих отправили в частную школу, когда вам было всего семь? Это же варварство!
Тео безразлично пожал плечами:
– Это была семейная традиция. – Традиция, с которой он собирался покончить, потому что со своим ребенком он так никогда не поступит. – В другое время я бы с радостью выслушал ваше мнение о воспитании детей, но…
– А я думала, вы скажете, что это была школа жизни, которая сделала вас мужчиной.
Мужчиной, который может справляться с жестоким, агрессивным миром бизнеса. Он обладал всеми необходимыми для его работы качествами, но как быть с отношениями? Глядя на него, не скажешь, что он готов жертвовать собой, любить, доверять. Хотя, возможно, он хорош в постели?
– Нет, на самом деле я тоже считаю, что это варварство, я бы никогда не поступил так со своим сыном.
– С сыном?
Бет на секунду представила себе младенца с золотистой кожей и темными волосами, лежащего на его руках и рассматривающего ее глазами Тео.
Она моргнула, желая, чтобы эта картина поскорее стерлась из ее воображения. Боже, почему она представила себя матерью ребенка Тео Кирияки?
– Да, эта традиция распространяется только на мальчиков, которых с рождения учат быть независимыми и стойкими. Девочкам отводится другая роль.
– Рожать детей?
– И быть красивыми. Но у отца было три сына.
– Три? – Бет в первый раз услышала о том, что был еще один брат.
Глаза Тео на секунду вспыхнули, но, когда он отвечал ей, в его голосе не было эмоций.
– Ники был нашим старшим братом, он умер в тот год, когда меня первый раз отправили в частную школу.
– Андреас никогда не упоминал об этом. – На самом деле он всегда говорил только о Тео, иногда Бет даже начинали раздражать эти бесконечные «Тео сказал это…», «Тео сделал бы так…», словно он всю жизнь проводит в тени своего старшего брата.
– А почему он должен был упоминать о нем?
Смерть Ники стала сильнейшим ударом для отца, и в их семье стало неписаным правилом не упоминать его имя. Даже после смерти отца все осталось как прежде.
– Конечно, ведь я всего лишь секретарь.
– Вам обязательно быть такой колючей?
– Если вместо этого мне придется соглашаться со всем, что вы говорите, то да.
– Не волнуйтесь, этого от вас не потребуется.
Тео достал из кармана телефон и набрал номер.
Ожидая ответа, он опустил взгляд на наручные часы.
– Итак, сейчас одиннадцать, а значит, у нас есть еще восемь часов.
– Восемь часов для чего?
– Чтобы сделать из вас женщину мечты моего брата.
– О чем вы?
Но Тео взмахнул рукой, приказывая ей помолчать, и заговорил по телефону:
– Здравствуй, Николь, забудь обо
