style="font-size:15px;"> Гогоберидзе, Анашкин и я выехали в Тифлис для участия в заседании краевого комитета партии и выполнения решений, принятых Бакинским комитетом партии.
Хожу по улицам старого Тифлиса. Смотрю на дома, разглядываю витрины магазинов, всматриваюсь в лица проходящих людей. Все вокруг как будто и не изменилось с тех пор, как я был здесь в последний раз. Но одно не похоже на прежний Тифлис – как и в Баку, беззаботно разгуливают группами и в одиночку английские солдаты и офицеры. Появление на улицах английских солдат в непривычных здесь шотландских юбках становится предметом шуток окружающих. Однако англичане ведут себя довольно мирно и даже добродушно; население отвечает им тем же.
Заседание крайкома было созвано по всем правилам конспирации. Мы все давно не виделись, поэтому встреча была радостной и теплой. По-братски обнялись, вспомнили общих друзей. Тифлисские товарищи с большим интересом ждали от нас подробной информации о положении дел в Баку.
Самым главным, если можно так выразиться, лицом в крайкоме был тогда Филипп Махарадзе, к которому я давно уже питал чувство глубокого уважения. В Филиппе было какое-то особое обаяние. Среднего роста, с красивыми чертами лица, синими глазами и длинной бородой, он производил впечатление библейского пророка, какими их рисовали древние живописцы.
В ту пору в крайкоме партии работал – и я часто встречался с ним – Дануш Шавердян. Дануш пользовался общей любовью и уважением. К несчастью, он был репрессирован в 1937 г. и погиб.
Очень приятной была для меня встреча с товарищем Мравяном, на плечах которого лежала тогда основная тяжесть работы по руководству коммунистическими организациями Армении. Осенью 1915 г., когда я, в свои 20 лет, только что вступил в большевистскую партию, Мравян помогал мне в первых шагах моей партийной деятельности.
Я рад был также встрече и с Мамия Орахелашвили, с которым впервые познакомился в октябре 1917 г. на заседании Кавказского краевого съезда партии.
Вспоминаю курьезное обстоятельство, связанное с Торошелидзе: его жена была меньшевичкой, и больше того – как активный политический деятель входила в состав Центрального комитета партии меньшевиков Грузии. Когда я приехал в Тифлис и узнал об этом, был необыкновенно удивлен. Смеясь от души, я спрашивал: «Неужели они никогда так и не говорят между собой о политике? А если говорят, то как им удается конспирировать свои партийные дела друг от друга?» И действительно, казалось весьма странным, если не сказать противоестественным, что член подпольного крайкома большевистской партии и активный член ЦК партии меньшевиков живут под одной крышей как муж и жена.
Однако Торошелидзе всегда производил на меня хорошее впечатление, и я безоговорочно доверял ему. После окончательной победы советской власти в Грузии Торошелидзе продолжал с успехом работать.
В Кутаисской тюрьме сидели арестованные меньшевиками видный член крайкома
