так сидеть за обеденным столом в чистой и опрятной комнате с кружкой великолепного пива и чувствовать приятную тяжесть в желудке. Где-то там затих большой город. Рабочий день давно закончился. Через приоткрытое окно время от времени долетают то шаги случайных прохожих, то ржание одинокой лошади на той стороне Торговой площади.
– Славно поужинали, – витус Окрен опустил на стол глиняную кружку с пивом, – теперь можно и о делах поговорить. Тау, у тебя есть где остановиться?
– Ну… – Нарт поднял глаза к потолку, – в Восточном форте, наверно. Центурион форта когда-то гонял меня по плацу и вдалбливал в мою голову азы воинской науки. Надеюсь, пустит переночевать в казарме. Да и лошадь моя в его конюшне овёс кушает.
– А женщина, Тау? – витус Окрен подался всем телом вперёд. – У тебя есть женщина, дети?
– Нет, витус, – Нарт мотнул головой, – ни постоянной женщины, ни тем более детей у меня нет.
– Ну ты даёшь, – витус Окрен качнулся на стуле.
Редкий преторианец доживает до конца пятнадцатилетнего запрета на брак без постоянной женщины и детей. Сам витус Окрен стал отцом на седьмом году службы.
– Впрочем, оно и к лучшему, – витус Окрен тряхнул пивной кружкой. – Никакой казармы, будешь жить у меня. На чердаке есть отличная комната, просторная и тёплая. Там печка своя стоит. А какой прекрасный вид из окна…, – витус Окрен закатил глаза. – А это тебе на первое время, на личное обустройство. Купи чего-нибудь.
На стол рядом с Нартом шлёпнулся небольшой кошелёк, судя по объёму, серебряные вирты. Примерно столько же Нарт получает за пару месяцев службы.
– Да, – витус Окрен качнул головой, – столоваться у меня будешь.
– Ещё одного дармоеда на мою шею решил повесить.
Нарт склонил голову. Ну конечно, кто же ещё? Агнессия. Дочь легата резко, чуть ли не со скрежетом, принялась протирать стол влажной тряпкой.
– Мало мне пяти харь, так ещё и шестую добавить хочешь, – Агнессия смахнула со столешницы хлебные крошки.
– Молчать, женщина, – витус Окрен лениво ругнулся. – Беда мне с ней, Тау. Двадцать лет уже, а выдать замуж не могу. Мои женихи, видишь ли, её не устраивают. А меня тошнит от её ухажёров. О! Кстати, – витус Окрен хитро подмигнул Нарту, – когда у тебя запрет заканчивается?
– Очень скоро, витус, в конце осени.
– Ну вот и отлично, – витус Окрен взмахнул полной пивной кружкой. – Эй! Слышишь? Дочь! Если до следующего праздника Единения не выберешь себе достойного жениха, то так и знай – выдам тебя за утуса Нарта!
Витус Окрен шумно отхлебнул пива.
– А что? Утус Нарт – преторианец, совершенно свободен, настоящий мужик. А не те обмазанные духами слюнтяи, что вечно вертятся вокруг тебя! Карьеристы хреновы!
По спине скатилась нервная дрожь, Нарт почувствовал, как на щеках выступил румянец. Мысль выдать дочь за него пришлась витусу Окрену
