казались ему насмешкой.
Ему было очень-очень страшно.
«Ты должен меня выпустить! Выбора нет. Нет!»
«Выбора нет, понимаешь?» Кукольник набросился на Грега, вспарывая ему волю. Грег потрясенно ахнул и ощутил, как его собственная личность спадает с него. Его руки сжались в кулаки, и он начал вставать с дивана. Словно робот на непослушных ногах, Кукольник прошел через комнату. Мышцы на лице Грега свело мучительной гримасой, ноги от попыток вернуть себе контроль сводило судорогой. Он беспомощно смотрел, как его пальцы берутся за ручку двери, ведущей в спальню, поворачивают ее и толкают створку…
«Господи, нет!..»
– Грег? – Эллен читала в постели, поставив книгу на округлившийся живот. – Приложи ладонь вот сюда. Малыш все утро меня толкает. – Она повернулась к нему, и на ее аристократическом лице с тонкими чертами появилось удивление. – Грег! Что с тобой?
Он чувствовал, как все его тело дрожит, разрываясь между волей Кукольника и его собственной. Каждая дергала за веревочки, пытаясь полностью перехватить управление. Но стоило Грегу это себе представить, как Кукольник насмешливо фыркнул:
«Мы оба один и тот же человек, знаешь ли! Я просто твой туз, твоя способность. Я делаю то, что нужно, чтобы мы могли выжить. Эллен здесь. Используй ее».
«Нет. Так нельзя».
«Она же просто еще одна жалкая марионетка. Если на то пошло, то послушнее многих. Ее боль годится не меньше других».
«Риск слишком велик. Не здесь и не сейчас».
«Если не здесь и не сейчас, то рискуешь все потерять в любом случае. Давай!»
Грег почувствовал, как его тело делает еще один неуверенный шаг вперед. Его сжатый кулак поднялся. Теперь в глазах Эллен появился настоящий страх. Она закрыла книгу и с трудом села в постели.
– Грег, прошу тебя! Ты меня пугаешь…
Грег полностью отпустил тело, словно эта схватка его измотала. Кукольник торжествующе заорал. И тут, когда Кукольник занес руку для первого удара и предвкушающе расслабился, Грег снова восстал против своей способности. Застигнутый этой атакой врасплох, Кукольник потерял контроль над телом. Игнорируя его рывки и проклятья, Грег затолкал его глубоко – глубже, чем когда-либо за последние годы, – запер мысленную клетку и отправил ее в самый дальний уголок сознания. Только перестав слышать Кукольника, он остановился и вернулся к реальности.
Он стоял у кровати, задыхаясь. Рука все еще оставалась поднятой, Эллен скорчилась, ожидая удара. Грег разжал пальцы и, медленно поднося их к ее лицу, присел рядом с ней. Он почувствовал, как она отпрянула, но расслабилась, когда он начал гладить ее по голове.
– Тебе нечего бояться, милая, – сказал он. Он попытался засмеяться, но услышал в собственном голосе боль. – Эй, я ни за что не стал бы причинять тебе боль, ты ведь знаешь. Ты же мать моего ребенка. Я никогда не сделаю тебе больно.
– Ты казался таким обозленным, разъяренным… На секунду…
– Я неважно себя чувствую. Ничего
