ноги мои подкосились. И я все понял, ничего не увидев.
На месте пилорамы дымилась свалка угля и почерневшего металла.
С тех пор никого из рабочих я не видел, ничего о них не знал. По району ходили слухи, что пилораму сожгли даже не бандиты, а милиционеры – от греха подальше. Так в те времена было принято, так решались многие проблемы. Что касается Лехи, то его якобы убили. По другой версии он сгорел заживо на пилораме, так как в ту ночь остался за дежурного. Я во все эти байки никогда не верил.
В школу с тех пор я ходил другой дорогой.
Прошло много лет. Я поступил в университет на заочку, устроился работать грузчиком на логистические склады. В одну из первых смен, когда переносил на погрузчик коробки с продуктами, вдруг услышал знакомый голос:
– Ну что, книжку с поэтами-то еще читаешь?
Это был Леха, постаревший, полысевший. Но я узнал его сразу. Вот только как он узнал меня?
– Слышал, бабуля твоя умерла, жалко… А ты почти не изменился. Вон, глаза какие любопытные! – его голос был уже не такой задорный и пацанский, как раньше.
– Ты-то как, Лех?! Говорили, что тебя убили.
Леха рассказал, что у него все отобрали, оставили ни с чем, одного из друзей сделали инвалидом, остальные сами отвернулись.
– Это разве не убили? Жена с детьми ушла. К родне на Украину уехала. Тут вот теперь маюсь. Убили, это ты правильно понял.
Я не знал, что отвечать ему. Я вспомнил тот осенний вечер, когда я от жалости заплакал. Нет, сейчас мне уже не хотелось реветь – наоборот, я был страшно рад увидеть здесь того самого столяра, который научил меня заколачивать гвозди! Но все-таки где-то на подсознании Леха для меня ассоциировался с горем, со страшными девяностыми годами. А это те воспоминания, к которым мне и моему поколению еще нескоро захочется возвращаться.
– Слушай, а давай выпьем, – предложил я, – на мой участок завезли классный натуральный сок, пару банок распечатаем – за встречу!
– Не, лучше бабку твою помянем! Ее лепешки мне до сих пор снятся! – Леха засмеялся, и мы пошли напиваться соком.
На складе я работал чуть больше месяца, потом уехал на сессию в другой город, там и остался на несколько лет. Но по ночам мне еще долго снилась та серая мокрая аллея, противный навязчивый гудок, карканье ворона и сгоревшая пилорама. Во сне я даже чувствовал запах свежего пепелища.
Убегая от дыма
Эта история началась со слов, с которых в наших краях начинаются драки: «А я тебя помню». Только в этот раз к драке ничего не располагало. Я пил с друзьями в местном кабаке; когда друзья вышли покурить, ко мне подсел седовласый пенс, до этого в одиночестве хлеставший коньяк за соседним столиком. Я давно обратил на него внимание: старики – нечастые посетители подобных заведений.
«А я тебя помню, мы тебя с твоими товарищами задержали
