Ещё больше собралось на песчаном бережку разношёрстной весёлой толпой.
Завидев их с Шуриком, мальчишки взорвались овациями, радостными выкриками, свистом. А Пашка готов был провалиться на месте. Вся эта толпа ждала от новичка свеженькой игры, а в голове у него свистел ветер. Ещё и Шурик как-то незаметно исчез, оставив его один на один с королём.
Его Мальчишество стоял на самом массивном корне. Выглядел он всё так же: вылитый Пашка, только при полном параде. Пашка видел самого себя, разодетого в нелепые оранжевые шорты, ожерелье из пуговиц и красный дождевик вместо мантии. Только корона, сплетённая из ивовых ветвей, выглядела на своём месте. Казалось, она растёт прямо из головы короля. Пашка невольно потянулся к собственной макушке, но никаких веток не обнаружил.
Его Мальчишество крепко обнял Пашку за плечи, обдав волной сладкого запаха, – и Долина возликовала. Король благостно махал своим подданным, а Пашке зудел в самое ухо:
– Улыбайся, улыбайся же. Помаши им.
И Пашка улыбался и махал. Рука короля до боли стискивала его, но Пашка не обращал на это внимания. Больше всего он боялся той минуты, когда ему, наконец, придётся что-то сказать толпе внизу.
Оглушительный свист раздался вдруг над самым его ухом. Король свистел прямо через зубы долго-долго, пока все не угомонились. Над озером повисло живое, нетерпеливое молчание. Король выступил вперёд и заговорил – негромко, но так, чтобы слышали все:
– Сегодня мы приветствуем новичка. Пашка – ещё один потерянный. Его, как и всех нас когда-то, оставили совсем одного, бросили на произвол судьбы, – король говорил как по писаному. – А потом явилась Белая дама и выкрала из родного мира.
По толпе пронёсся неодобрительный гул.
– Знаю-знаю. Мы все её очень любим, – король обратился к Пашке. – Если бы не Белая дама, возможно, твой брат вернулся бы за тобой.
– Обязательно вернулся, – поправил Пашка.
– Обязательно, – согласился король и вновь возвысил голос. – Но теперь уже не вернётся! Нет, теперь Пашка в другом мире. В Долине Потерянных. Но знаете, что я вам скажу?
Все затаили дыхание.
– Теперь Пашка один из нас! – воскликнул король.
– Один из нас! Один из нас! – грянули хором мальчишки. В воздух взлетали кулаки.
– И мы все вместе отлично повеселимся! Белой даме назло!
– Назло! Назло!
– И пусть она лопнет от зависти!
– Лопнет, лопнет!
– Ну что, новичок, какой игрой поделишься?
Момент настал. Король хлопнул Пашку по спине, и тот на ватных ногах вышел к жителям Долины. Все они были разного возраста, из разных миров, но одинаково потерянные, одичавшие.
Они затаили дыхание. Десятки глаз жадно впились в новичка. Это было в двадцать раз хуже, чем отвечать в классе у доски, в десять раз хуже, чем выступать на школьном вечере, и где-то в пять раз хуже, чем стоять в одних трусах перед врачами, когда у них консилиум, то есть совещание насчёт пациента. У Пашки затряслись коленки, во рту пересохло.
– Я…
