полевыми армиями некоторое впечатление, но не более того. Чтобы выиграть время (Жоффр все еще раздумывал), Галлиени кинулся на автомобиле в Мелон, чтобы разъяснить создавшуюся обстановку британцам – и если удастся, склонить их на свою сторону. К несчастью, сэра Джона Френча в штабе не было, и Галлиени вначале даже не мог найти его начальника штаба Арчибальда Мюррея. Картина была любопытная: Галлиени, со своей стороны, нашел, что британский штаб подавлен и колеблется. Англичане не скрывали того, что если бы Англия знала состояние французской армии, она не ввязалась бы в войну. Они совсем не были расположены оценить скрытые достоинства этого человека, по виду мало похожего на военного гения – в очках, небрежно одетого, с растрепанными усами, в черных ботинках на пуговицах и в желтых крагах. Неудивительно, что один из видных военных с язвительным остроумием заметил: «Ни один британский офицер не будет даже разговаривать с таким… комедиантом».
Галлиени указывал Мюррею на крайнюю важность использования обстановки, которую создали сами германцы, обнажив свой правый фланг. Он говорил ему, что «парижская армия» уже выступила против флангов германцев, и просил, чтобы британцы прекратили свое отступление и примкнули на следующий день к наступлению. Но Мюррей выказал «une grande repugnance a entrer dans nos vues»[30] и заявил, что без командующего он ничего не может сделать.
Тщетно прождав три часа возвращения Френча, Галлиени уехал, получив лишь обещание уведомить его позднее по телефону о решении Френча. Сообщение это не было удовлетворительным: британцы ставили Галлиени в известность, что на следующий день они будут продолжать свое отступление. На это решение британцев повлияло получение письма Жоффра, написанное им в это утро. В письме говорилось:
«Моим измерением при создавшейся обстановке является придерживаться плана, о котором я имел честь сообщить вам – именно – отступления за реку Сену, – и только на этом рубеже дать всеми силами сообща бой».
Из добавленного к письму постскриптума ясно видно, какое незначительное влияние оказала на Жоффра новость о перемене армией Клука направления наступления:
«В случае если германские армии будут продолжать свое движение на юго-восток… Вы, быть может, согласитесь с тем, что целесообразнее всего ваши войска использовать на правом берегу реки между Марной и Сеной».
Невольно бросается в глаза трагический контраст между тугодумом Жоффром, постепенно, но к сожалению, слишком поздно меняющим свои мнения, и быстрой оценкой обстановки (coup d’oeil) Галлиени, его проницательностью и немедленным реагированием на события.
Утренним сообщением Галлиени Жоффр был настолько расшевелен, что в 12 часов 45 минут дня он послал Франшэ д’Эсперэ (сменившему Ланрезака в командовании 5-й армией) телеграмму: «Пожалуйста, сообщите мне, считаете ли вы вашу армию в состоянии провести атаку с видами
Большую неохоту разделить нашу точку зрения
