волки, всегда так – когда понимаете, что вас загнали в угол, давите на жалость, при этом пытаясь достичь только одного: выбрать удобный момент и напасть на других, чтобы перекусить им глотку!
Такой свою тезку Таня не знала. Та была всегда тихой, хотя и странноватой девочкой. А сейчас перед ней была настоящая маленькая ведьма.
– Вот ты и грызи глотку! – снова обозлившись, заявила Таня. – Себе и своему папане! А теперь я предлагаю тебе покинуть мой прием. Потому что делать вам обоим тут нечего.
Другая Таня внезапно успокоилась, словно вспомнив о чем-то. При этом ее взгляд скользнул к полуразрушенному игрушечному замку, лежавшему на полу.
– Эх, Танюша, мне тебя жаль. Потому что ты многого не знаешь и, думается, уже не узнаешь, – промурлыкала она, приводя в порядок прическу. – Ибо скоро, очень даже скоро, наступят совершенно иные времена! На любого бешеного волка найдется свой охотник с ружьем!
Таня хотела спросить, что ее тезка имеет в виду, потому что уж слишком разительно отличались последние страшные слова от прочих диких высказываний, однако в тот момент дверь распахнулась, на пороге возникла ее мама. Хозяйка дома в руках держала поднос с несколькими пирожными и хрустальный кувшинчик с соком. Она остолбенело замерла на пороге, заметив, как выглядят девочки и во что превратились подарки.
– Спасибо вам за стишки, тетя Маргарита, однако Ахматову я и без вас наизусть знаю, – бросила Таня-гостья, проходя мимо нее. – И кстати! Как бы вы ни старались, ваши вирши были и останутся пачкотней избалованной богачки. Ведь печатают вас только потому, что у вашего мужа есть деньги, и потому что он бандит, которого все боятся. Всего вам наилучшего!
С этими словами девочка удалилась, гордо вскинув голову и так и не взглянув на Таню. Мама, быстро поставив поднос на стол, взяла дочь за локоть и, пребольно сжав его, строго спросила:
– Что тут произошло?
– Танька первая начала! – ответила именинница, вырывая локоть. – Такие ужасные вещи говорила…
– Она могла говорить какие угодно вещи, но ты не должна уподобляться ей, – заявила мама. – Надо было позвать меня. Ты же, как я вижу, поддалась на провокацию. Это плохо, очень плохо! Я думала, моя дочь гораздо умнее.
Последнее, что Таня хотела слышать, так это упреки от мамы. Поэтому девочка развернулась и, не слушая ее грозных окриков, побежала прочь. Внезапно ей все надоело – и прием в свою честь, и роль принцессы. Неужели и в настоящей жизни так: вдруг кто-то может прийти и бабахнуть кулаком по замку, в котором ты живешь, не подозревая, что он кукольный и что ты – всего лишь марионетка?
Таня взлетела на второй этаж, желая попасть к себе в комнату и запереться там, но вдруг услышала в соседнем коридоре громкие голоса. Прокравшись туда, девочка увидела папу и дядю Леню. Судя по всему, их общение, как и ее собственное общение с Таней, протекало весьма бурно.
– Леонид, повторяю, ты зашел слишком далеко! Твои требования неприемлемы! – громыхал голос отца.
– Это ты,
