по стойке смирно Алексей.
– Ну, если у тебя больше распоряжений по батальону нет, то вперёд! – громко расхохотался ветеран. Задор толкового казачка пришёлся ему по душе.
Алексей старательно козырнул ладонью, круто развернулся на каблуках и почти чётким строевым шагом отошёл на десяток метров. Затем, не оглядываясь, припустил вдоль улицы, словно босоногий пацан по родной станице.
– Инициативный у тебя… индеец, – повернулся к поручику довольный комбат и, тяжело вздохнув, погрустнел. – Казачки, вон, за славой в бой рвутся, а наших сиволапых мужиков унтер-офицеры пинками из окопов выпихивают. Ты, Ширков, бойцов делом загружай, пусть лучше плетень на части разбирают и слеги строгают, чем революционную пропаганду слушают. В третьей роте вчера провокатора задержали, украинцев к дезертирству склонял.
– Во вверенном мне подразделении австрийских шпионов нет! – вздёрнув подбородок, отрапортовал комроты.
– А хорошо твой следопыт придумал – угрозу с фланга, – затянулся сигаретным дымом комбат и, медленно выпустив сизую струю, засомневался: – Только найдёт ли дорогу через затопленный лес?
– Есаул сказал, что Ермолаев прошлой ночью ходил в разведку. Участвовал в бою с передовым заслоном и по лесу сумел выйти к нашим позициям, да ещё и раненого казака вывез на коне.
– Ладно, поручик, готовь роту к ночному рейду, – махнул рукой ветеран. – Только заранее никому не говори о поставленной задаче. Шпионов, может, в лагере и нет, а вот канцелярских крыс из штаба надо опасаться, эти без бумажки шагу не дадут сделать… Батальону приказали ударить по флангу после атаки кавалерии, вот и будем бить, как разумеем в военном деле. Если не успеешь к рассвету выйти на позицию, создай хоть шум на фланге – оттяни на себя часть сил австрияков, пока остальные роты будут окопы по фронту штурмовать.
– Так эскадрон казаков первым оборону прорвёт, – не к месту позавидовал молодой поручик.
– Эх, Николай Васильевич, в немецком штабе грамотеи не хуже наших умников сидят, – зло отбросил в сторону окурок сигареты битый войной ветеран. – Поле боя – не карта, гладким не бывает.
Ермолаев вернулся из разведки ещё до темноты, но чтобы скрыть от чужих глаз, в рейд пехотная рота вышла только когда тьма окутала мир. Добрались до заболоченного леса быстро, однако вступили в жуткую тёмную воду лишь с восходом жёлтого диска луны, залившего мертвенным светом притихший гиблый лес. Даже лягушки не квакали, только невидимый филин иногда пугал зловещим уханьем.
Девственную тишь леса вскоре разорвали первые проклятия. Хоть и середина августа на дворе, но вода казалась холодной, солдатские ботинки вместе с мгновенно намокшими обмотками проваливались в чавкающую жижу до колена. Густой липкой грязи оказалось по щиколотку, остальную субстанцию наполняла вонючая муть застоялой воды. И брести по вязкому грунту предстояло ещё полночи, что не придавало бойцам оптимизма. У всех мужиков было одно на уме: «Ночь, луна, не видно не хрена! Куда ползём? Зачем топь
