биос в белом доспехе, на левом плече которого нестерпимым багряным светом горел разъяренный глаз.
Глава 2. Забытые традиции
Полковник внимательно слушал коменданта базы. Все данные по только что проведенному штурму компьютерных войск (то есть, который был вчера, и после которого все его участники вышли из Колыбелей), находились у него перед глазами, и он в любой момент мог вызвать любой момент из любой ветки логов. Будучи «от природы» самым настоящим штабистом во внешнем мире, Гельмут Зоргер координировал интендантскую службу в третьем секторе Объединенного Флота.
Поэтому у Полковника, который волею приказа от вышестоящих, оказался сейчас в самом центре Триеры, имел великолепные данные к анализу. Конечно, не такие, которыми обладал его друг и сослуживец по внешнему космосу – Тревор. Но все равно – тоже впечатляющие были у него навыки по анализу.
Однако, наравне с интендантством, работа Зоргера, зачастую, касалась и живых людей. Гельмут любил работать с ними на живую, так как вполне справедливо считал, что только при личном контакте можно разрешить большинство проблем. Особенно тех проблем, которые не помещаются в стройные колонки подробнейших статистических данных.
Поэтому Полковник очень внимательно слушал доклад своего коллеги – коменданта.
– …Таким образом, в результате контратаки машин, на территорию Деэрстии были заброшены диверсионные подразделения противника. По итогу мы насчитали останки от 68-ми ублюдских кофемолок. Тип юнита: легионеры. И всё. Ни одного центуриона, или иной модификации мразей. В первую минуту удалось уничтожить 21 машину. Во вторую минуту остальные успели проникнуть в строения базы и приступили к нанесению ущерба.
– Какой масштаб и какого рода ущерб стремились нанести роботы? – Полковник грустно скосил глаза на соответствующую строчку своих вирт-очков, по стеклу которых ползли не менее грустные цифры. В качестве «вирт-очков» выступала часть бронестекла от шлема, который был надвинут у каждого в зале, с прозрачной (или непрозрачной) полосой экрана ото лба и до кончика носа. Такой режим шлема и назывался «очки».
– Критические повреждения первых трех секторов экономики. Особенно пострадал второй сектор. Список прилагается. В общей сложности, мы не сможем выйти на прежний уровень производства примерно в течение 50-ти часов.
– Так долго?! – присутствующие на совещании офицеры обеспокоенно зашушукались.
– Да. Робот мало что уничтожил, но многое что повредил. Всякие ремонты-настройки-калибровки того, что осталось, займут сутки, не меньше. Плюс – нам нужно перебрать, пересоздать и грамотно интегрировать вторую сепараторную линию. Без нее, кто не знает, ни одно производство не запустится, и второй сектор будет по-прежнему неактивен. Сепараторные линии играют роль некоего хребта, если попонятнее. Элементов в ней относительно немного, однако каждый из них требует к себе громадного внимания и филигранной точности в расчетах. А иначе, не то не туда и не в том количестве отсепарируют,
