от триумфа. Нет. Словно ему доставляло удовольствие унижать сына. Он подошел к графину с вином и налил новый бокал, который подал Ноару. И это был не жест примирения, а проявления собственного превосходства.
– Что же касается дела с князем Маком, – продолжил Шаелль будничным тоном и сделал неопределенное движение рукой в мою сторону. – Тебе следует лучше воспитать свою невесту, прежде чем она доставит еще больше неприятностей.
Я вытаращила глаза. Простите, что?!
Ноар принял бокал с издевательской усмешкой.
– В ее непокорности, безусловно, есть некое очарование.
ЧТО было в моей непокорности?!
– Тебе никогда не нравились послушные, да? – рассмеялся Шаелль. – Хотя я не верю, что этой неопытной девице есть, что противопоставить тебе.
Ладно, теперь он окончательно перешел черту. Ноар предупреждал меня о подобном неуважении, поэтому я расправила плечи и посмотрела прямо на князя Теней.
– Почему бы вам самому не выяснить, что я могу кому-то противопоставить, князь Шаелль?
Резкость в моем голосе испугала не только меня. Все на плато изумленно посмотрели в мою сторону.
– Отец, – печально вздохнул Ноар. – Это принцесса Амайя Тамэ, Золотая наследница и моя невеста.
Теперь я привлекла внимание Шаелля. Он пронзил меня грозным взглядом. Князь медленно приближался ко мне, все больше затрудняя пути к отступлению.
– Так-так… Значит, у маленькой принцессы хватило мужества обратиться ко мне.
– Более того, у меня хватает мужества потребовать от вас надлежащего приветствия, – ответила я со всем гневом, на который была способна. Не раскисать! Я не должна показывать слабость!
Повелитель Теней рассмеялся мне в лицо. Он обнажил свои зубы, и ровные черты его лица исказились, как в расколотом зеркале.
– Вы ожидаете от меня вежливости после того, как решили наплевать на достоинство Царства Теней?
«Дело с князем Маком» не имело для его сына никакого значения, но Шаелль, не колеблясь, разыграл эту дипломатическую карту против меня.
– Вам придется принести свои извинения, принцесса!
По человеческим меркам это звучало разумно, и мне даже не составило бы труда в итоге признать, что я совершила ошибку. Но человеческие мерки не имели здесь никакого значения. В Кассардиме любое извинение автоматически засчитывалось к обязательству длиною в жизнь.
Я решительно выдержала его взгляд.
– Если вы попросите меня, я, возможно, подумаю об этом.
От моего ответа прислуга шокированно ахнула. Я просто хотела указать Шаеллю на кое-какие границы и при этом, очевидно, сама их нарушила. К сопротивлению здесь, вероятно, не привыкли. На несколько секунд воцарилась абсолютная тишина, прежде чем князь Теней молниеносным движением схватил меня за горло. Я готовилась ко многому, но не к физической атаке. Его железная хватка перекрыла
