в комнате, унаследованной Костей от старших братьев, нынешних столичных курсантов. Ботан пытался натаскать богатыря на русское правописание. А Костя заставлял ботана отжиматься на сжатых кулаках. Так что обоим была польза.
Колобок лежал в старой коробке из-под ксерокса на расшитой болгарским крестом подушечке, словно орден имени себя, и не подавал признаков жизни. Он в последнее время тоже сделался какой-то задумчивый…
– А недавно я услышал, как батя сказал маме: если позвонят Федя или Серёга, так ничего им не говори, а то ещё они глупостей понатворят…
Джульверн закрыл глаза, откинулся на спинку старого диванчика и принялся аналитически мыслить.
– Вы в последнее время никаких крупных покупок не делали? – спросил он наконец. – Квартиру поменять не собирались?
– Да вроде нет, – растерянно сказал Костя. – Какие в наше время покупки? Какие квартиры?
– Браво! – воскликнул Колобок и вылез из коробки на стол. – В правильном направлении движешься, парень. Только дело, друзья мои, обстоит ещё хуже. Много я в жизни сказок рассказал, надо когда-то и суровую правду, услышанную мной в гараже, поведать…
Суровая правда заключалась в том, что Иван Егорович Жихарев, генерал в отставке, оказался в долгу перед местным Кислобанком. Дело обычное, житейское. А вот сумма долга предстала воистину сказочная!
– Быть того не может, – сказал Костя. – Батя сто пудов не мог взять кредит, он и нас-то с братьями знаешь как воспитывает? Холодай, голодай, а в долги не лезь!
– Вот и мужики в гараже ему то же самое говорили. Только он сам кредит не брал, а поручился Иван Егорович за боевого товарища. И сказал – как же я мог за него не поручиться, когда он на Хайберском перевале дважды спас меня и мою роту? Ну, мужики вслух назвать генерала лошарой не решились, хотя и подумали. К тому же они сами такие же простодырые, на «МММ» дважды купившиеся!
– И что этот боевой товарищ? – спросил Джульверн. – Почему он сам-то не может кредит выплатить?
– Там какая-то тёмная история, – сказал Колобок. – Пропал куда-то этот самый товарищ. Как будто не было его на свете!
– Подозреваю, что и не было, – многозначительно сказал ботан.
– Правильно подозреваешь, – кивнул (то есть качнулся всем телом) Колобок. – Товарища не было, а должище остался.
– И негде ведь денег взять, – беспомощно сказал богатырь. – Разве что хату и машину продать…
– Я худею! За такую хату и такую машину много не дадут, – вздохнул Нил Филимонов. Он знал что почём.
И тут зазвонил телефон. Телефон у Жихаревых был старый, с номерным диском набора и трубкой на шнуре.
– Послушай, – велел Колобок.
– Батя сказал – без него ни с кем не разговаривать, – возразил Костя.
– Послушай, – повторил Виссарион Глобальный.
Костя вздохнул, но трубку взял.
Голос был знакомый и противный.
– Костян? Узнаёшь? У нас к тебе дело есть.
