я, слегка опешив от подобного поворота разговора.
Чем таким странным и неприятным может пахнуть у нас в доме? Да, в последнее время из-за преклонного возраста и самочувствия, соответствующего прожитым годам, Альба не столь хорошо справляется со своими обязанностями служанки, как прежде, но в грязи мы все-таки не утопаем. И пахнет в нашем доме так, как пахнет во всех обычных домах.
– Ты не понимаешь. – Арчер покачал головой. – Я говорю не про обычные запахи. В твоем доме кто-то занимается колдовством. И очень плохим колдовством. Я совершенно в этом уверен! Заклинания подобного толка воняют гнилью и разлагающимся мясом.
Я недоверчиво заулыбалась. Да ну, чушь какая! Но тут же улыбка медленно сползла с моих губ, когда я вспомнила таинственные зеленые огни, увиденные вчера ночью в спальне моей матери. Неужели она дошла в своем отчаянии и желании вернуть отца до попытки призвать темные силы?
– Да, я понимаю, о чем это ты, – без малейшего стеснения ответил на мой мысленный вопрос Арчер. – Вчера я проследил за тобой до самых дверей дома и тоже заметил это. Во многом именно поэтому и решил заявиться с утра пораньше в гости. Думал, что на месте разберусь, однако вопросов только прибавилось.
Он испытующе взглянул на меня после этого признания, но я лишь пожала плечами и пнула камушек, который улетел в сторону озера. Увы, но я сама не в курсе происходящего. Да что там, думаю, он все-таки ошибается. А те зеленые огни… Возможно, это было лишь обманом зрения.
– В любом случае, одна вещь совершенно ясна и понятна, – продолжил маг.
– Какая же? – вяло переспросила я, в этот момент думая о том, не забеспокоится ли матушка из-за нашего слишком долгого отсутствия.
– Тебе нельзя возвращаться домой! – твердо отчеканил Арчер, глядя мне прямо в глаза.
– Это еще почему? – Я фыркнула от сдерживаемого с трудом смеха, решив было, что маг неудачно пошутил. Но он смотрел так серьезно, что мне мгновенно стало не до веселья.
– То колдовство, которое я учуял… – медленно произнес Арчер. – Оно наверняка рано или поздно потребует человеческой жертвы. И ты для этого – самая подходящая кандидатура. Нелюбимый всеми ребенок, к тому же девственница…
На последнем слове парень запнулся и покраснел, сообразив, что ляпнул нечто в высшей степени неприличное.
– Ну… то есть… – промямлил он, пытаясь исправить положение. – Ты невинна… Плотская любовь и все такое прочее…
На этом моменте он окончательно смолк, видимо, осознав, что своим сбивчивым лепетом делает лишь хуже, и стыдливо опустил голову, не смея взглянуть на меня.
Теперь его оттопыренные уши пламенели столь жарким огнем, что у меня нестерпимо зачесались руки их потрогать. Интересно, обожгусь или нет?..
Воцарившуюся тишину нарушало лишь жужжание пчел и прочих насекомых. Где-то высоко над нами вывел заливистую трель зяблик и вновь замолчал, словно испугавшись собственной наглости.
