заодно воздухом подышим, ночью воздух свежий, не жарко. Ты оденься похуже, никто нас не заметит.
Алка нехотя принялась одеваться. В джинсы она давно уже не влезала, поэтому надела длинную темную юбку, а сверху Пашкину черную футболку с надписью «Металлика».
– Прохладно, наверное, надо еще что-нибудь.
Она поискала на вешалке, потом сказала:
– Знаешь, еще джинсов нет, домашних, и старой Пашкиной куртки, мы с Тимофеевым ее по очереди надеваем, когда с Гавриком гуляем.
– Так, значит, он оделся, как с собакой гулять, взял опять-таки собаку и ушел из дома. Ну и ну!
Тут Надежда вспомнила, что Алкин муж был совершенно лысый.
– А на голову он что надевал, когда с собакой ходил?
– Кепочку, такую оранжевую, ему Сашка из Штатов прислал. Слушай, а у тебя деньги есть, в магазин-то идти, а то у меня кошелек пустой, все Тимофеев забрал.
– А где же у тебя все доллары, на иностранце заработанные? – съязвила Надежда.
– Ой, – Алка оживилась, потом скрылась в ванной и выскочила оттуда, держа в руках тоненькую пачку долларов в полиэтиленовом пакете.
Как все нормальные люди, она откладывала деньги на черный день в долларах, чтобы не пропали и не обесценились. И хранила их Алка в оригинальном месте.
– Смотри-ка, все цело, и еще вчерашняя тридцатка.
– Где же ты их прячешь в ванной?
– Ни за что воры не догадаются! Скотчем сзади к стиральной машине приклеиваю.
– А Петюнчик про это знал?
– Конечно, знал, он и придумал.
– Значит, он сережки с колечком, тебе подаренные, взял, а доллары оставил? Ой, не сходятся у нас концы с концами, либо твой муж полный идиот, чему я никогда не поверю.
Они спустились вниз. Несмотря на позднее время, на улице было довольно оживленно: белые ночи, да еще суббота.
– Давай, Надя, через собачий пустырь пройдем, так короче.
По тропинке шел припозднившийся собачник, поздоровался с Алкой.
– Это со второго этажа, ризеншнауцер у него.
Немного погодя из разросшейся лебеды выскочил ризеншнауцер, держа в зубах что-то оранжевое. Он остановился на тропинке и принялся это что-то яростно трепать. Хозяин свистнул где-то далеко. Пес бросил оранжевые лохмотья и понесся на зов. Алка наклонилась и подняла рваную засаленную оранжевую кепочку с оторванным козырьком. Изнутри сохранилась надпись: «Майе т ША». Надежда достала полиэтиленовый пакет, аккуратно завернула в него кепочку и они побрели дальше в полном молчании.
Напившись наконец нормального крепкого чаю и съев два больших бутерброда с колбасой, Надежда успокоилась. Подруги решили укладываться.
– Алка, дай полотенце, я душ приму.
– А горячей воды нет, – невозмутимо ответила Алка, – на прошлой неделе на месяц отключили.
– Кошмар какой! Слушай, как хочешь, а я вся в пыли, мне чайника не хватит. У тебя есть кастрюля большая, чтобы воды побольше нагреть?
Алка с ворчаньем встала
