полно, встанешь где-нибудь в толпе, понаблюдаешь, и всё. Вряд ли твоя милая физиономия знакома чужеземным гостям, они и внимания-то не обратят.
Юноша усмехнулся. Он знал эти интонации и это протяжное «Да-а-ан». Ох, лукавая… Умеет добиваться своего!
– Вот ответь, только честно, – сказал он, наконец. – Зачем там моё присутствие? Ещё ведь будет куча возможностей насмотреться на твоих женихов.
Девушка вздохнула, приблизилась и ласково убрала со лба собеседника непокорную тёмную с рыжим отливом прядь.
– Мне нужна твоя поддержка, – призналась она, и в голосе проскользнули виноватые нотки. – Ну, Данри, не сердись, а? Так не хочется встречать их завтра, ты бы знал!
Растрёпанная интриганка смешно поморщилась и уткнулась лбом в мужское плечо. Её любовник привычным движением положил ладонь на золотистый затылок.
– Тебе придётся выйти замуж, Эрми, – сказал юноша без тени ревности в голосе. – Ты королева…
– Мне всего семнадцать, успеется, – глухо отозвалась собеседница. – Я вообще не понимаю, с чего Джоргар решил объявить сезон сватовства открытым.
Юная государыня выпрямилась, опёрлась руками о перину и посмотрела на Данри.
– А ты ни чуточки не ревнуешь? – с едва уловимой грустью спросила она.
– Опасная тема, моя госпожа, – мягко ответил Дан. – Мы, кажется, договорились не затрагивать её. Помнишь?
Глаза девушки потемнели, губы сжались, и совершенно неожиданно в голову собеседнику полетела подушка. Тяжёлая, пышная, большая. Впрочем, снаряд был легко перехвачен и отброшен в сторону. Что вызвало обиду и разочарование венценосной особы. В итоге она надула губы и пробухтела:
– Вредный, занудный, совсем не знатный! Что я в тебе нашла? Да плевать на этих женихов, слышишь?! Пусть хоть табунами сюда сбегаются! Всё равно мне нужен только ты!
Данри отложил подушку и с трудом сдержался, чтобы не сказать что-нибудь резкое, о чём потом непременно будет сожалеть.
– Это не причина избегать замужества и обязанности родить наследника, – наконец, спокойно ответил он. – Я всего лишь твой фаворит, Эрми, не забывай.
Издав гневное восклицание, девушка вдруг одним гибким, быстрым движением оказалась рядом с моралистом, повалила его на спину и, крепко упёршись ладонями в плечи, нависла сверху. Брови грозно сошлись на переносице.
– Вот именно, мой, – сказала она строгим голосом, в котором слышались интонации будущей суровой государыни. – И будешь моим, пока не решу иначе!
Предотвращая дальнейшие возражения, наклонилась и приникла к губам фаворита долгим, настойчивым поцелуем.
Через несколько мгновений мужские руки легли на тонкую талию, но королева, судорожно вздохнув, нашла всё-таки в себе силы, чтобы отстраниться и уточнить немного осипшим голосом:
– Так ты будешь завтра на встрече?
– Буду, – сдался парень, понимая, что спорить бесполезно. –
