горящей щепкой в язык… и решил, что терпеть можно. Потом сбегу, когда мумия будет безоружной. Без щепки в смысле. Просто сидел и старался думать о чем-нибудь приятном. Как я вернусь домой и оттаскаю Танюху за бигуди, даром что девчонка. Как она будет мерзко визжать и царапаться акриловыми ногтями. Ногти будут цепляться за мои пуговицы, отклеиваться и слетать в разные стороны: «тынц!» – об стенку, «тынц!» – в дверцу шкафа, «тынц-тынц!» – два ногтя подряд в Танюхин суп и в чашку. Потом Танюха вырвется (обязательно, я ее знаю!), оставив у меня в руках пару бигудей, которые я с особым цинизмом затолкаю ей в уши, когда снова поймаю. И будет у меня Танюха – инопланетянка, мерзко выкрикивающая свое инопланетянское приветствие: «Уй, бона, блшин, ешлсшт!»
– Спа-акойна! – подбодрил доктор-мумия. – Немного осталось…
Думать о приятном я уже не мог. Доктор тыкал мне в рот своей щепкой, щепка шипела, дымила, разрывала рот, грозя пройти насквозь и выйти через ухо, чтоб я сам был, как инопланетянин. Несчастный, измученный инопланетянин, на вечной диете. Я ж теперь не то что есть, я выжженный зуб языком потрогать побоюсь – больно же!.. Вкусно пахло шашлычком. Голову как будто просверлили, и, когда врач убирал руку, чтобы еще раз поджечь щепку, во рту приятно гулял сквозняк. По вискам ударило, капнуло со лба на нос. Послышалось:
– Сознание теряет…
В нос шибанул запах мочи. Собачьей, значит, ага. Чтобы я не потерял сознание. Стало легче. Перед глазами уже не плавали круги, перед глазами были доктор да его саркофаг на заднем плане. Страшный и загадочный. Муляж, скорее всего. Наверное, доктор просто коллекционирует всякую древность, но саркофаг дома не поместился, вот он и притащил его на работу. А что до его собственного вида… Мало ли на свете сухеньких стариков? Всех бояться – из дома не выходить. Лечит он, конечно, оригинально, но, как ни крути, зуб уже не болит, мне легче…
– Ну вот, а ты боялся! Федор, отведи его в хоспис, вечером повторим.
– ШТО?!
Глава III
Самый опытный врач
Вот уж новость так новость! Мало того, что мне обожгли весь рот, так еще и не собираются выпускать отсюда!
– А ты как думал? – подмигнул доктор. – Червяки – зараза страшная, их выжигать надо дня три, не меньше.
Три дня? Подряд? Я подумал, что еще одно такое выжигание, и зубы мне можно будет не чистить никогда. И ботинки. И уши. И почтовый ящик.
– Так что три дня ты проведешь здесь, под наблюдением, – добил меня Дупло.
Я подумал, что на свете, наверное, много хороших врачей, которые пользуются нормальной анестезией, моют руки с пятью пальцами, а зажигалкой не пользуются вообще, потому что не курят, а готовить им некогда… Подумал и сказал:
– Можно я к вам сестру приведу? У нее пломба выпала.
– Хоть бабушку, – милостиво согласилась мумия с персональным саркофагом. – Только сначала тебя долечим.
Ого, как мне повезло! Но ничего: поднялся с ковра (перед глазами заскакали предательские зеленые
