разбитые ящики, беспорядочно рассыпанные по траве галеты, чай, сахар, муку, овсянку и кукурузу. На месте стоянки фургонов царил настоящий хаос: перевернутые и опрокинутые повозки, трупы убитых лошадей и быков. Но некоторые из них уцелели, они все еще стояли в упряжи, словно ожидая погибших возниц. Охотник не испытывал к животным ненависти или вражды, он освободил их: пусть попытают счастья на воле.
Люди лорда Челмсфорда, конечно, не смогут похоронить такое количество павших. Чтобы соблюсти приличия, придется наспех воздвигнуть несколько каменных пирамид. Но и только. Разбивать здесь лагерь, пусть даже временный, они, разумеется, не станут. Челмсфорд постарается побыстрее собрать как можно больше улик и доказательств и поспешит вернуться к броду Роркс-Дрифт. В первую очередь искать будут послания и документы в офицерских палатках. Должно же найтись хоть какое-то объяснение чудовищным событиям, развернувшимся у подножия Изандлваны в эти роковые часы.
Охотник тщательно обыскал стоянку фургонов и шатер Пуллейна. Исследовать остальную часть лагеря, превратившегося в братскую могилу, его бы заставил лишь очень ценный трофей. Возле повозок наблюдатель ненадолго задержался: нет нужды собирать все бесполезные отвертки, которые он подменил прошлой ночью, достаточно подкинуть несколько настоящих, это собьет дознавателей со следа.
Месть почти свершилась, осталось посетить командирскую палатку. Внутри на ковре валялись осколки стекла, пахло джином.
Вот и труп полковника. Видимо, выпустив последнюю пулю, Пуллейн отбивался от туземцев клинком, а потом его пронзили копьем в спину, через матерчатую стену шатра. Смертельный удар отбросил беднягу прямо на стол из розового дерева.
Дикари накинулись на добычу и даже не стали уродовать тело. Поломанные ящики письменного стола были свалены грудой на полу, рядом поблескивал серебряный медальон. Видимо, туземцы его проглядели. Внутри хранился портрет женщины, позировавшей на фоне зеленой листвы. Портрету было, по всей вероятности, лет десять.
Несомненно, в свои последние минуты, когда убийцы подкрадывались все ближе, полковник писал, стараясь как можно подробнее изложить детали катастрофы: на столе лежал конверт, адресованный главнокомандующему британскими войсками в Африке. Зулусы не обратили на него никакого внимания, и документы забрал охотник.
Оставлять подобное письмо было бы весьма неразумно. Но разжигать огонь тоже не следовало: отблески пламени и дым привлекут внимание. Поэтому охотник разорвал бумаги в клочки и, отъезжая от лагеря, разбросал их, предоставив теплому африканскому ветру довершить дело.
Возле командирского шатра он позволил тщеславию на мгновение взять над собой верх – вытащил из кармана чистую визитную карточку, черкнул на ней несколько слов и засунул в изодранные складки шатра. Пусть эти слова никто никогда не прочтет, неважно, самое главное – они сказаны. Автор поставил на шедевре свою подпись.
