теперь уже было очевидно, что это был не просто ночной кошмар, никак не выходил из головы. Видимо, они и подожгли лабораторию, тщательно перед этим уничтожив все данные. Стражи, как они себя назвали, отчётливо дали ему понять, что его деятельность кому-то мешает. Впрочем, намёки на то, чтобы он прекратил свои исследования в этой области неоднократно были и раньше. Но Корней фанатично продолжал свою работу, в глубине души прекрасно понимая, что ни к чему хорошему для него это не приведёт. Он понимал, что за этим поджогом стоят очень могущественные люди, и вполне вероятно, что их сила распространяется за пределы нашего понимания и представления о мире. Никакие спецслужбы и уж тем более полиция не будут заниматься такими делами всерьёз. Если даже захотят, у них просто нет шанса раскрыть преступление такого масштаба. Солнцев вспомнил как ночью его собственные действия приравняли к преступлениям, а это по всей видимости можно было расценивать как наказание. Он горько ухмыльнулся этой мысли. Впрочем, преступлением это называл лишь Страж, сам же Корней свои исследования называл путешествиями либо просто перемещениями и вовсе не причислял себя к нарушителям какого-либо закона. Но вот если Корней сейчас поведёт себя неосмотрительно, позволит себе сказать что-то лишнее, то желающие выслужиться перед своими хозяевами псы в синих мундирах, с удовольствием пришьют ему поджог собственной лаборатории. При этом ещё не забудут вспомнить его лечение в психиатрической больнице в недалёком прошлом и проблемы с алкоголем. Поэтому Корней хотел максимально отсрочить неизбежную неприятную беседу с полицией. Хотя то, что он ушёл, проигнорировав желание полиции пообщаться с ним, тоже, конечно, не пойдёт ему на пользу. Но сейчас голова была занята совсем другими мыслями, а не тем как угодить общественным надзирателям. А Корней Иванович искренне считал полицейских именно надзирателями, которые не защищают права граждан, а ограничивают их свободу под маской безопасности.
Профессор прошёл через мост и оказался в административной части города, где располагались Мэрия, здание суда, ЗАГС и прочие правительственные учреждения. Сразу после моста можно было попасть на площадь Ленина, посреди которой ещё с давних советских времён вытянув одну руку вверх стоял вождь мирового пролетариата. Тут ставили главную городскую ёлку в Новый год, проводили день города и прочие основные праздники, но вместе с тем тут всегда было много людей и тем более полицейских. Корней Иванович не любил эту часть города, хоть она и считалось центром города. Святослав Борисович называл центр не иначе как «Красной площадью» и не потому что здесь стоял памятник Ленину и главная туристическая улица города – пешеходная улица имени Александра Сергеевича Пушкина. «Красной» он её называл потому, что здесь всегда было много полицейских. Вот и сейчас тут практически на каждом перекрёстке дежурили люди в форме. «Держись от ментов подальше и неприятностей не будет» сказал сам себе Корней Иванович и обойдя административные здания стороной очутился
