закинул обратно все, что вытащила Лера.
– Я должна узнать, что тогда случилось, должна! – Фёдорова снова схватилась за коробку и потянула на себя. Теперь в глазах ее была обида и упрямая злость. В чертах лица проступила резкость. Она сильнее впилась пальцами в коробку, светлый локон скользнул по щеке, в голосе послышались нотки раздражения. – Игорь…
– Спроси у Богославской, а эти письма – собственность Ринаты! – отцепив пальцы Фёдоровой, Игорь закрыл коробку и поставил ее на самый верх шкафчика. – И если она не желает читать их, значит, есть на то причины. Личные. Хватит лезть в чужую жизнь!
– А тебе разве неинтересно, чем жила все это время твоя партнерша? – прищурившись, язвительно осведомилась Лера. – Что у неё в голове творится?
– Нет! – твердо ответил Крылов и, схватив Фёдорову за руку, уволок с кухни. – А если тебе интересно, ищи других людей, а Ринату не трогай.
– Тоже мне, защитничек нашелся, – с досадой фыркнула девушка. – Я разговаривала с Богославской, а та как зомбированная твердит: «Рината получила травму и решила закончить карьеру». Тьфу!
– Тогда иди к Бердникову, – хмыкнул Крылов.
– Я градусник нашел! – прервал их появившийся в коридоре Артём. – И, кажется, «Скорая» подъехала.
Оказалось, что почти бессознательное состояние человека и температура за тридцать девять еще не являются основанием для госпитализации. Фельдшер сделал Рине укол, сбивающий жар, и посоветовал вызвать участкового врача, после чего бригада уехала, оставив негодующего Игоря у постели партнерши. К слову, температуру удалось сбить, но ненадолго – спустя час ртутный столбик термометра вновь зашкалил за отметку в тридцать восемь. Ринату то знобило, то бросало в жар, а Игорь сидел и не знал, что же ему предпринять, чтобы облегчить ее состояние. Фёдоровой позвонили с работы, и она убежала, обещая звонить, а соседа Крылов сам спровадил следом за ней.
В итоге, в очередной раз осмотрев место жительства лучшей фигуристки страны, он принял кардинальное решение.
– Ипатова, поднимайся, поехали! – скомандовал Игорь, открывая шифоньер, и принялся вытаскивать из него вещи. Их, к слову, было совсем немного: несколько футболок разной степени изношенности, двое совершенно одинаковых джинсов, две водолазки, свитер и так, еще кое-что по мелочи. Взяв с нижней полки плотный пакет, он заглянул внутрь и наткнулся на лежащие вперемешку колготки и трусы. Черные, белые с кружавчиками, еще, кажется, чашечка бюстгальтера… Покосился на Рину, но та как будто ничего не заметила.
– Куда? – она приподнялась на локтях, потерла лоб и наконец поняла, что содержимое ее шкафа медленно перекочевывает на стоящий рядом стул. – Эй, положи обратно мои джинсы!
– Будешь жить у меня, – Крылов нашел дорожную сумку и начал закидывать в неё все, что попадалось под руку.
Рината следила за его перемещениями и все никак не могла понять, что он задумал. С какой стати она должна жить у него? И чего это он расхозяйничался в её квартире?
– Я
