от нее.
– Ты что, заболела? Ты вся прямо горишь! У тебя что? Тебе холодно, ты прямо дрожишь…
А потом… Потом сама не поняла, как это так случилось… Может, это ее глаза? А может взаимная близость и то, что тела такие наши скользкие, горячие, женские, но… Мы слились… Боже! Что же я делаю… А что, Боже? Он что же не видел такого?
Да с самого сотворения Мира он только и делал, как любимых сближал!
И в отличие от людей, он всех их не осуждал и любые проявления любви ему словно елей на душу! Потому, чтобы не происходило, между… да, между и с ними, своими творениями, он всех, как прежде… так и любил! Любил! Это, надеюсь, понятно?
Ну, если сам Боже? То куда там всем нам…
Так что прежде чем осуждать, поднимите глаза и спросите у Бога.
Ответ, думаю, вам ясен? Правильно… Потому что у Бога, нет перед Богом мы все равны! Равны! Понимаете? ВСЕ! Я, вы, мы все перед ним равные!
Это ведь делим мы, люди… И часто, как будто не люди все мы, а боги, решаем, что правильно, а что нет, что осуждать, какая любовь правильная, а какая нет.
Знаете, когда что-то не знаете, то лучше уже промолчать! А вот лучше на Бога!
К нему обращайтесь и от него принимайте себя и окружающих и все, что им задумано, то нам дано им! То все от Бога!
А то, что вы, сейчас читаете и осуждаете, так это от него!
Любовь ведь от Бога! А от кого же еще? От него самого!
Помните – любая любовь от Бога!
Не запятналась
Вальдемар входит как раз тогда, когда мы меняемся местами и потому со стороны ничего невозможно понять, чем же мы тут занимаемся, тем более, спросонья. Зашел, а я… понимаю, но ничего не могу с собой поделать и сразу же упираюсь глазами в его петушок, что спокойно висит и болтается.
– А я думаю, что это за голоса из ванной? А вы что же, решили ночью помыться? Или что-то еще задумали?..
– Ну да! – спокойно говорит Милочка. —Ты, как всегда, прозорлив, ты видишь, как две девочки между собой…
– А… – тянет он. – То-то слышу, что кто-то плескается, но тихо, а это, оказывается, две рыбки приплыли и у меня купаются. Правда, не золотые, а простые, как в сказочке. А мне можно с вами? А? Рыбки! А раз говорите, то мне можно на что-то надеяться… Можно?
– Не знаю, пока что мне не на что было. Все было так безнадежно, – как-то жестоко говорит Милочка, но тут же подплывая к нему.
– Ну и что тут у нас? О, бог мой! Смотрите, какая штучка! А если ее… – говорит нагло и бесстыдно. И я не успеваю опомниться, как она раз и это хватает, что перед ее самым… Причем все это происходит прямо у меня на глазах! Вот же она! Ну как это можно назвать? Только что была со мной, даже еще не остыла, можно сказать, а тут?
Да что это я? Какое мне дело до них? А раз она с ним, то и я могу к своему. Так?
Я тут же, словно спохватываюсь резко, может быть сильнее, чем надо отворачиваюсь, но она тут же успевает
