или же из страха Элла никогда не осматривала шкафы в хижине. Своих вещей у нее было мало, и она хранила их в старом сундуке, который нашла на чердаке. Но сейчас Элла, встав с кровати, решительно подошла к одному из шкафов и распахнула дверцы.
Шкаф был завален одеялами, тряпками и пожелтевшими письмами. Пахло пылью и старой бумагой.
«Всего лишь вещи, – успокаивала себя Элла. – Старуха мертва. Они ей не нужны. Надо выбросить. Все выбросить».
Ворожея потянула за лежащее на полке одеяло, и оно глухо упало на пол, захватив с собой другие вещи. К ногам Эллы упало черное платье. Длинное, с широкими рукавами и медными пуговицами на воротнике. То самое платье, в котором она видела старуху во сне.
Медленно, словно приближаясь к опасному животному, Элла наклонилась и подняла платье. В кармане, умело спрятанном под верхней юбкой, лежала тетрадь размером чуть больше ладони. Жесткая обложка, обтянутая алой тканью, местами выцвела. Элла раскрыла тетрадь.
Глава 5
Рэймон из Латрэка снял себе комнату в трактире. Она оказалась совсем маленькой – только кровать и тумбочка. Но Рэймон, привыкший ночевать на жесткой земле, радовался, что сейчас у него есть подушка и одеяло.
– Да на здоровьице, – рассеянно ответила трактирщица, когда Рэймон поблагодарил ее за уютную комнату. – Ты только закрой окно и держи поближе меч. У нас нет неупокойников, но дикий зверь может снова явиться.
Рэймон прислушался к совету. Меч в кожаных ножнах ночевал рядом с ним, на кровати. В темноте рыцарь рассматривал рукоять, знакомую с детства. На ней была выгравирована химера – напряженная, оскалившаяся, сверкающая сапфировыми глазами. Рэймон многое знал про химер, хотя и не видел их никогда. Они давно ушли из мира, как и все магические существа. Остались лишь духи и черные тени.
«А теперь настоящие чудовища – это люди», – подумал Реймон.
Первого и последнего монстра он убил еще в Латрэке, накануне своего пятнадцатого дня рождения. Рэймон не знал, кем была эта женщина. Он помнил только ее испуганные, полные боли глаза.
Это случилось поздней ночью. Мальчик проснулся от криков с улицы и, выйдя на крыльцо, увидел, как огромная птица с горящими красными глазами пытается ухватить когтями старика, возвращающегося домой. Рэймон знал, что нужно делать: выхватив из ножен тяжелый отцовский меч, висевший несколько лет прямо рядом с дверью, он кинулся на чудовище. Победить птицу оказалось несложно. Пронзенная насквозь, она упала перед Рэймоном, дрожа всем телом. Перья, когти и клюв исчезли – перед мальчиком лежала молодая женщина в черных лохмотьях. Она кинула на него взгляд, полный боли и страданий, а потом в ее глазах отразились черное небо и полная луна.
Рэймон не любил вспоминать ту ночь и тот взгляд. Тогда он дал себе клятву – никогда не убивать. Никого. Не ему выбирать, кого следует отправить в объятия хладной девы.
В комнате
