грабителя или наводчика, чем они занялись сразу, когда приехали в отделение милиции.
– А вы, сестра? – спросил инспектор Перцев с досадой, как будто потерял что-то очень ценное и дорогое его сердцу, кроме потраченного впустую времени, так как он должен был ещё доложить своему куратору о работе, проделанной в дальнем северном городе.
– Евлампия, – уточнила монашка, когда они втроём вышли из машины, направляясь в кабинет следователя, расположенный на втором этаже здания районного отделения милиции. – Да, да, Евлампия, видели кого-то подозрительного во время службы?
– Что вы называете подозрительным? – растерявшись переспросила монашка, повидавшая на своём долгом веку много всего разного: всяких сектантов с их фанатизмом, тугодумов, юродивых, лжепророков, не желающих внимать молитве, прячущихся за спины, но неукоснительно верующая во всевышнюю справедливость.
Свидетели расположились в небольшом кабинете: отец Александр и сестра Евлампия сели напротив друг друга рядом со столом следователя. Инспектор Перцев сел за свой рабочий полированный письменный стол, чтобы снять свидетельские показания, а собака с кинологом уже была отправлена на место преступления.
– Это значит, может быть, кто-то вызвал у вас отрицательную реакцию или чьё поведение отличалось от обычного поведения молящихся граждан?
– Сказать по правде?
– Конечно, сестра, говорите честно как на духу, – вмешался отец Александр, сразу обретая почву под ногами, желая всеми силами вернуть иконы, водворив их на место, а отца Пантелеймона к жизни.
– Продавала свечи как положено по прейскуранту за здравие и за упокой. Других вещей никто не спрашивал. Некоторые верующие хотели набрать святой воды в бутылки, интересовались золотыми или серебряными цепочками, кольцами и крестиками. Всё как обычно… – у монашки была отличная зрительная память. – Хотя постойте, кажется, мне, наверно, показалось… – монашка сделала паузу, вспоминая события. – В толпе мелькнуло незнакомое, грозное лицо очень высокого гражданина, а потом как будто исчезло, но появилось вновь в другом неожиданном месте, рядом с маленькой иконой Николая угодника, которая исчезла. Я даже испугалась, но потом поняла, что нечего бояться под лоном Господа, а теперь понимаю, что зря. Вот что самое ужасное случилось, – женщина развела руками, демонстрируя свои мозоли.
– Можете описать этого грозного гражданина? – спросил инспектор Перцев, хватаясь за соломинку.
– Попробую, – сестра Евлампия озарилась внутренним светом.
– Хорошо. А вы, отец Александр, постарайтесь составить словесный портрет человека, нанимавшегося к вам в обитель на работу без паспорта.
– Попытаюсь.
– И вы, матушка, примите участие в идентификации уголовников, кому не место среди честных прихожан, –
