было успокоиться, пройтись пешком. Давай, двигай к ближайшему перекрестку, сразу за ним я подсяду. А тебе лучше такси вызвать, я тебя до редакции подбросить не смогу. У меня еще одна важная встреча.
Закончив разговор, Зорянов не сунул смартфон в карман, а запустил на нем предварительно установленную программу управления камерой. Приложение само установило связь со спецсредством и начало перемещение файла записи в память смартфона. Когда процесс завершился, программа за несколько секунд изменила и параметры полученных данных, и собственный код, превратившись в безобидную игру «Доведи девушку до оргазма». Появившаяся игровая заставка стала сигналом, что от камеры можно избавиться. Мистер Откин просил этого не делать, но идет он в задницу со своими рекомендациями. Собственная шкура дороже.
Уже у самого перекрестка Зорянов рывком выдрал одну из пуговиц и швырнул ее под колеса проехавшего мимо фургона. На душе сразу стало легче, а страх начал постепенно сменяться эйфорией, какая наступает обычно после самых экстремальных приключений.
Зорянов вспомнил, как Толик с Серегой уговорили его прыгнуть с моста на тарзанке. И как после приземления он хохотал, не в силах остановиться и без умолку рассказывал друзьям о пережитых им ощущениях. Потом он узнал, что так проявляется выброс в кровь большого количества эндорфина, почти не отличающегося по структуре от морфия. И вот теперь состояние было очень похожим. Эйфория накатывала и овладевала всем его существом.
На переходе зажегся зеленый для пешеходов. Машины затормозили, выстроившись в три ряда, и среди них Зорянов заметил свой черный «Лексус», за рулем которого сидел Толик. Зорянов не стал ждать, когда поток автомобилей снова тронется, а спешно пересек проезжую часть, открыл дверцу и сел на переднее пассажирское кресло раньше, чем Толик был вынужден нажать на газ, чтобы не мешать другим.
– Ну, как? – сходу полюбопытствовал он.
– Отлично, – без всякой охоты ответил Зорянов. – Дала интервью в развернутом виде. Но ты можешь расслабиться и губу не раскатывать. Ничего из этого материала в газету не попадет.
– Даже выжимки? С твоего согласия и с твоей редактурой? Илья, ты вообще прикидываешь, сколько шеф нам вывалит за эксклюзивное интервью с Уваровой?
– Это для частного заказчика. И он отвалит за него, поверь, больше раз в сто. Я с тобой по-честному поделюсь. Что еще?
– Не верный у тебя подход, Илья, – вздохнул Толик, поворачивая на Садовое. – Вот по-дружески. Знаешь поговорку, что ласковое дитя двух маток сосет? Вот, при правильном подходе можно срубить и там, и сям.
– Толик, мы в России живем, – возразил Зорянов. – И у нас такие реалии, что ласковое дитя тут просто сосет. У всех подряд. Причем бесплатно. Так что я рисковать не буду, а подойду к вопросу жестко. Обещал, сделал.
– Честным решил стать? – Толик усмехнулся. – Это тоже не для российской
