бегать ему не пришлось. В отличие от своих преследователей, он плохо знал эти улицы, и вскоре заблудился.
Оказавшись перед витым кованым забором какого-то особняка, он услышал сзади голос:
– Хватит бегать!
Тамаз резко обернулся, и увидел приближавшихся парней.
– Ты чего разбегался, урод?! – гневно спросил высокий.
– А что я-то? Я что ли виноват, что вы её упустили?! – выкрикнул он, и тут же пожалел об этом.
– Тебе что было велено, ушлёпок? – с угрозой спросил старший, и продолжил, – Тебе было велено приехать с ней на ужин, а потом уже смыться! А ты самодеятельность устроил?!
– Я не смог! Она же моя невеста, – попробовал оправдаться он.
– Не смеши! Невеста! Кто из нормальных мужиков продаст свою невесту?! Значит, или она тебе не невеста, или ты отморозок!
В это время у старшего зазвонил телефон. Он взглянул на дисплей и облизал тут же пересохшие губы:
– Босс! – прошептал он, отошёл далеко в сторону и принял вызов.
Его не было довольно долго.
Нервничали все, не только Тамаз.
Ребята понимали, что упустили девушку, и она не просто сбежала, а, скорее всего, погибла. И что их ждёт теперь, трудно было даже представить!
Наконец, старший вернулся.
Он скрипел зубами, и не смотрел на своих ребят.
– Ну, что?! – не вытерпел Тамаз, ведь сейчас решалась и его участь.
– Что?! – зло прошипел высокий, и подошёл вплотную, – А вот что!
В следующий миг Тамаз скорчился от боли в паху, а дальше на него посыпался целый шквал ударов.
Его били долго и очень больно. Били до тех пор, пока он не потерял сознание.
Очнулся Тамаз от того, что на лицо лилась вода. Он почувствовал, как его взяли за волосы и приподняли голову. Приоткрыв глаза, он увидел перед собой перекошенное от гнева лицо. Он снова прикрыл веки и услышал, как ему прошипели в самое ухо:
– Твой долг не погашен! Мы свяжемся с тобой, когда решим что делать. Живи пока!
Потом он почувствовал ещё один сокрушительный удар в челюсть, и снова потерял сознание.
***
Стас целый вечер ездил по городу и проглядел все глаза в поисках девушки.
Он вернулся в хижину уже после полуночи совершенно разбитый и физически, и морально.
Когда он вошёл, бабушка ужаснулась его виду:
– Боже мой, Стас, ты заболел?! На тебе лица нет!
Он тяжело опустился на грубо сколоченный старый табурет:
– Я не смог предупредить её, – тихим уставшим голосом сказал он, – Не смог найти и предупредить.
– Кого? О чём предупредить?
– Не спрашивай меня сейчас, – он помотал головой, – Не спрашивай ни о чём.
– Ну, хорошо! – спокойно согласилась бабушка, – Не буду. А ты иди, ложись,
