Разве тебе не доводилось этого видеть? Там, на площади. Пойди, погляди.
– Я видел. – Что-то зыбкое, еле уловимое, медленно растаяло в моих руках. Мне и в голову не могло прийти, что ждет пиратов после смерти. Они враги государства, и вряд ли их похоронят с почестями. Оставят в петле на съедение воронам да коршунам. – Маргарет этого не перенесет.
– Вчера к нам в бухту зашел один корабль, – рассказал мне Хью. – Черная петля красуется на красном фоне. Это его флаг. Флаг Фергаста! Но я туда не сунусь. И тебе не советую, Батч.
– Почему же?
– Потому что это пиратский корабль и капитан на нем – Говард Хэтчер, а он – полный идиот! – ответил Хью. – Их всех ждет виселица. Всех, кто ступил на эту дорожку, ждет виселица. Помяни мое слово, Батчер. Несметные богатства, это конечно хорошо. Ты можешь купить что угодно. Кого угодно! Ты можешь пить, пока не повстречаешься с самим Флинтом, упокой Господь его трижды проклятую душу. Я знаю, Батчер, чего ты хочешь. Ты еще молод, и ты хочешь гулять, сорить деньгами, иметь самых красивых девок, что ошиваются в борделях. Я знаю, я сам был молод. Но ты должен понять, что не все в жизни можно решить деньгами. Даже самыми большими.
Конечно, я все это понимал, жаль только что Хьюго – человек с которым мы проработали столько лет, все еще видит во мне желторотого птенца, жаждущего безмерно пить и купаться в женщинах. У меня есть Маргарет, ради нее, я и готов ступить на кривую дорожку. Но не ради выпивки и разнузданной жизни.
– А разве Говард Хэтчер набирает команду? – спросил я вдруг.
– Не знаю, – уныло ответил Хью. – Даже если так, то кто в здравом уме пойдет к нему на службу. Только тот, кому не дорога своя шкура. С таким как Говард Хэтчер, корабль и месяца на плаву не продержится. Сгинет!
– Откуда ты знаешь, Хью? Ты ведь никогда не плавал с Говардом.
– Да ну его.
Затем мы снова замолчали. Молча Хью докурил свой зловонный едкий табак, молча мы, поднялись и молча продолжили рыть могилу. Я все думал о Фергасте. Что это за название такое? И что вообще значит это слово. Но спросить у Хью, так и не решился – слишком уж он был не в духе.
Мои ладони по-прежнему кровоточили. Спина все еще болела. Желудок от голода прилипал к позвоночнику. Однако усталость мою словно ветром сдуло. Так и было. Именно ветром перемен. Ветром, пропитанным морской солью. Ветром, раздувающим паруса нашего корабля, полного денег и золота.
Лишь к утру мы, наконец, покончили с рытьем могил и получили свои деньги. Мистер Харкинсон предложил мне пропустить по стаканчику бренди в ближайшей таверне, но я отказался. Это глупо, с таким трудом зарабатывать деньги и так легкомысленно ими распоряжаться. К тому же зная, что дома ждет голодная семья.
– Как знаешь, – сказал Хью, и мы разошлись.
Всю дорогу до дома, я озирался и ожидал, что вот-вот на меня нападут. Многие были в курсе, что
