линию и глаза внимательно смотрят на меня изучающим взглядом. И только я знаю, что внутри себя он метает гневные молнии. И стоит мне сейчас сказать хоть одно слово поперек, то мне конец. Самое страшное, это когда отец спокоен и держит в себе всю свою злость, которая копится как бомба замедленного действия, а потом неожиданно взрывается, задевая всех вокруг, кто находится рядом.
– Отец. – Мой голос предательски дрогнул, в легких не осталось воздуха, а живот скрутило спазмами от нарастающего страха.
– Прошу, давай поговорим спокойно. Хорошо? – он одобрительно кивает и глазами показывает, чтобы я села на кровать. Я быстро выполняю его немую просьбу. Мы смотрим, друг на друга несколько минут молча, негатив и тяжесть нашего общения нарастает все больше и больше, достигая предела. Кажется, еще чуть-чуть и я рухну в обморок.
– И долго ты молчать будешь? Не расскажешь отцу, о ком ты собралась на ночь думать? Я так полагаю это не Артур? – его укоризненный взгляд проходит по мне, делая пинок в больное место. Я уже ненавижу это имя.
– Нет, не Артур. – Тихо, практически неслышно проговорила я.
– Поведай мне свою версию дочь.
– Этот парень, он хороший пап. Он мне нравится. И ты знаешь, что я не хочу быть с твоим Артуром, я не люблю его. Он мне противен. – Отец поднимает свою руку вверх, показывает жестом, чтобы я замолчала, и я сразу же затыкаюсь, чтобы не злить его еще больше.
– А этого ты, значит, любишь? – с презрительной усмешкой фыркает он.
– Да отец, я люблю его. – Расправляю свои плечи и выпрямляюсь, но стоит взглянуть в глаза отца, сразу же опять стушевалась и лицо опустила в пол. Его властная и злая энергетика захватила эту комнату и заставляет от страха дрожать все живое. Вот почему я его боялась, не хотела, чтобы он, что-то узнал. Так всегда, стоит заступить выделенную мне черту, как сразу же меня возвращают обратно, тыкая физиономией в свое законное место, где мне нужно находиться помимо моей воли.
– А ты хоть что-то о нем знаешь?
– Да, но не много. Мы совсем недавно познакомились и… – Не дает отец договорить и перебивает меня.
– То, что он ворвался к нам в дом, прячась от полиции, это еще не значит, что вы познакомились. Ася, он уголовник. На нем условка за угон висит, а ныне этот парень привлекался за кражи со взломом. Ты соображаешь, куда ты себя загоняешь? Ты позоришь нашу фамилию.
Отец все еще показывал свое спокойствие, и каждое его слово будто острая сталь ножа резала меня по живому. Никита говорил, что ему нельзя попадаться, но как отец узнал, что он влез в наш дом? Неужели он все еще следит за мной? В доме ведь нет камер или есть? Паника еще больше накрыла меня с головой. Моё тело ощущало холодный страх, и кожа покрывалась мурашками от холода. Меня затрясло еще больше, словно я голая стою в морозильной камере с температурой пятьдесят градусов ниже нуля.
– Я все знаю отец.
– Кто еще знает, что ты с уголовником связалась?
– Ни кто.
– А Лиза?
