ам тоже являются Другими, т. е. объект рассмотрения – в данном случае локальные уральские культуры – является как бы Другим Других.
У всех авторов, чьи работы включены в настоящую книгу, присутствует полный набор сюжетов, характерных для литературы путешествий: аварии, стихийные бедствия, болезни, общение с попутчиками[5]. Вместе с тем всякое путешествие, особенно далеко от родины, – это поездка в иной мир, напоминающий или нет свой, поэтому каждое из публикуемых сочинений обладает собственным способом визуального восприятия и осмысления России – ведь «путешествие – не специальность и не имеет строгих правил»[6]. Ну а поездки в Россию в XIX в. для западноевропейцев вообще были настоящим приключением по причине малой популярности этого маршрута[7]. Редкие вояжи иностранцев на восток от российских столиц обычно заканчивались в Нижнем Новгороде, а тех, которые добирались до Урала и даже заглядывали дальше, вообще можно пересчитать по пальцам. Однако последующее развитие транспортных магистралей сделало эти маршруты для них возможными[8]. Именно записки трех таких смельчаков и составили настоящую книгу. Но кто были эти люди?
Один из самых выдающихся математиков и физиков своего времени, Уильям Споттисвуд являлся увлеченным путешественником и посетил ряд стран, которые тогда мало интересовали вояжеров: в частности, в 1856 г. он побывал в так называемой «Восточной России»[9], и в 1857 г. опубликовал об этом увлекательный рассказ[10], который сейчас впервые выходит на русском языке. Ученый родился 11 января 1825 г. в Лондоне и получил математическое образование. В 1870–1872 гг. он являлся президентом Лондонского математического, а в 1878–1883 гг. – Королевского обществ, был избран почетным доктором Кембриджского, Дублинского, Эдинбургского и Оксфордского университетов. Споттисвуд опубликовал свыше ста статей, несколько книг. Он скончался 27 июня 1883 г. от брюшного тифа в своем родном городе и был похоронен в Вестминстерском аббатстве. Его смерть стала большой утратой для Великобритании.
В начале 80 – х гг. позапрошлого века воображаемую «поездку» на Урал совершил шотландский эколог и лесовод Джон Кромби Браун (1808–1895)[11]. Россия была ему хорошо знакома – в 1833–1837 гг. он служил пастором Британо-американской конгрегационалистской церкви[12] в Санкт-Петербурге. Позднее Браун занимался миссионерской деятельностью в Южной Африке, одновременно читал лекции по естествознанию, вернувшись в Шотландию, служил в церкви и вел научную работу. Он внес большой вклад в науку о лесе, издал ряд книг по этой теме – в частности, о лесах Финляндии и Карелии.
Позднее маршрут Брауна отчасти повторил, уже в реальности, шотландский металлург Джеймс Картмеллл Ридли. Он родился 25 марта (по др. данным 31 января[13]) 1844 г. в г. Ньюкасл-апон-Тайн на северо-восточном побережье Великобритании. Получив специальность инженера по обслуживанию паровозов, Ридли одно время работал техником на пароходе, позднее возглавлял ряд металлургических предприятий, а в 1871 г. запатентовал новую технологию производства чугуна и стали[14]. Скончался Ридли 27 декабря 1914 г. в своем родном городе в доме № 1 (он существует до сих пор) по ул. Бентинк-стрит. Предыстория его поездки по России такова. С 17 (29 н. ст.) по 24 августа (5 сентября) 1897 г. в Санкт-Петербурге проходила VII сессия Международного геологического конгресса, в работе которой приняли участие более семисот человек из двадцати семи стран[15]. За месяц до этого российское правительство организовало для гостей несколько «геологических экскурсий» по стране. Ридли принял участие в Уральской[16] и затем выпустил об этом небольшую книжечку[17]. Его безыскусные путевые записки в жанре железнодорожного травелога[18] – это интересный взгляд на Россию западного технократа.
К концу XIX в. Россия, во всяком случае те ее места, которые посетили три британца, уже была довольно неплохо объезжена, изучена и описана отечественными авторами. Говорить о том, что эти иностранцы открыли что-то новое, конечно же, нельзя, хотя, например, в сочинении Брауна присутствует немало занимательных историй и иных сведений, которые не представлены в литературе. Споттисвуд проплыл и проехал по довольно удаленным от Западной Европы землям, а Ридли знакомился с Россией в основном из окна железнодорожного вагона (примерно так же, только с палубы фрегата, знакомился с Японией И. А. Гончаров), но и до, и после них здесь побывали десятки исследователей. Особенно проигрывал в этом отношении Ридли – он ехал на поезде, который обычно перевозит своих пассажиров по местам, которые уже изучены[19]. Однако ограниченность и специфичность знаний большинства европейцев о России, отразившаяся на страницах их травелогов, позволяет увидеть, каким представлял Запад социальное пространство нашей страны[20].
Один
В то время «Восточной Россией» западноевропейцы называли восток Европейской части нашей страны, за которым следовала Сибирь, которую они географически (но, конечно, не политически) Россией уже не считали (ср. восприятие границ Сибири в русской беллетристике:
Одно из основных направлений в кальвинизме, предполагающее абсолютную автономию каждой религиозной общины (конгрегации).
Proceedings of the Institution of Mechanical Engineers. 1915. Vol. 88, Issue 1. P. 437.
Journal of the Iron and Steel Institute. 1915. Vol. 91, No. 2. P. 464.
Подробнее см.:
Подробнее см.:
Для участников поездки был заранее издан на французском языке (такая практика существовала до 1913 г.:
Перечень российских сочинений такого рода см.:
