в бинокль. К их счастью, все было спокойно. Они обогнули остров слева, вышли на берег рядом с зарослями, и оба были рады, что ночь была безлунная. В две перебежки оказались у кустов за оградой Большого Дворца, следующий рывок привел их к пруду около Голландского домика. Они отдышались, сердце у обоих билось часто часто, не каждый день бывали такие приключения. Никита взял за рукав катину куртку, и приложил свой палец к своим губам, напоминая о тишине, и они пробежались к живой изгороди вокруг павильона Эрмитаж. Бюсты Тита и Веспасиана с укоризной проводили взглядами двух коварных злоумышленников, но поднять тревогу они, понятно, не могли. Огней и света в окнах здания не было, и они ползком приблизились к подвальной двери, на которую Катерина навела луч своего фонаря, и тут же выключила, зажгла на голове маленькую лампочку, и достала из набедренного кармана брюк связку верных отмычек. Приготовила и компьютерную систему, позволявшую обойти сигнализацию. Никита полил смазкой петли старинной двери, девушка немного поколдовала над ней, и она и не скрипнула, открываясь перед ними, и исследователи вошли внутрь столь желанного подвала.
– Осторожно, – шептала Катя, делая страшные глаза, а змеи на татуировках рук, казалось, просто шипели эти слова.
Они ставили ботинки всей подошвой на камень пола, когда шли внутрь, что бы не шуметь. Никита тронул на голове светильник, и он своими электрическими лучами стал разгонять тьму подвала, но в углах комнаты, казалось, таилось все самое необыкновенное и интересное. В основном, помещение было завалено всяким картонными коробками, впрочем, лежало все в полном порядке. Они прошли мимо двух столов и старых-престарых стульев, наверное, помнивших еще Петра Борисовича Шереметева. В углу стоял громадный дубовый шкаф, ростом повыше самого Никиты, а рядом была дверь в потайное помещение, которое заметил юноша на чертеже. Катя пальцами в латексе провела по щеке Никиты, и улыбнулась ему в полутьме.
– Ну как, Индиана? – усмехнулась она, – почувствовал вкус тайны?
– А чего Индиана-то? – не понял он, отвлеченный размышлениями.
– Ты не тормоз, ты медленный газ, Индиана Джонс, – и она отвернулась от него, занимаясь замком, стараясь его не сломать.
– Открыла, – сказала он после едва слышного щелчка язычка замка.
– Молодец, Лара, – поцеловал он ее в щеку, улыбнувшись.
– Какая Лара? – обернулась к нему девушка, сказав это и сделав брови домиком в удивлении.
– Лара Крофт, – добавил засмеявшись, Никита.
– Один – один, – добавила девушка, – пошли, быстрее надо, фотик доставай, и шпатель маленький и пакетик для проб из гроба. Чеснок у меня, – и она взгромоздила себе на шею связку, и взяла в руку маленький десертный нож, очевидно серебряный. Никита зажал себе рот, что б не засмеяться, и не выронить верный LX-7.
Никита все приготовил, и они аккуратно переступая, почти не дыша,
