пиджака виднелся уголочек носового платка. Полковник тогда подумал, что особист сильно смахивает на преуспевающего предпринимателя.
Хозяин кабинета вышел из-за стола и поздоровался с гостями.
– Ждал вас, – улыбнулся он.
– Александр Николаевич Коновалов, – представил Виктор начальника первого отдела.
– Петр Петрович Семенов, начальник убойного отдела МУРа, полковник, – Петрович сам назвал себя.
– А я подполковник, – дополнил хозяин и указал гостям на стулья возле стола.
Когда мужчины расселись, особист вопросительно взглянул на Петровича и улыбнулся.
– Виктор Александрович пообещал, что ответит на некоторые мои вопросы в вашем присутствии, – начал полковник.
– Точно так, – кивнул особист. – Он мне звонил и предупредил о разговоре. Я дал согласие на проведение беседы, ведь она в общих интересах.
– Я хотел бы узнать у вас некоторые факты, касающиеся работы Звягинцева.
Семенов взглянул на Пономарева, тот на Коновалова и, получив утвердительный кивок, начал:
– Коля был руководителем лаборатории баллистики, – начал Виктор, – знаете, что это такое? Под руководством Николая здесь рассчитывались траектории полетов космических кораблей, начиная с их старта и заканчивая посадкой в Казахстане – для пилотируемых модулей или затоплением в водах Тихого океана – для непилотируемых.
– Так затопили орбитальную станцию «Мир», – нашелся Семенов.
– Совершенно верно, в последний путь ее отправил именно Николай. Это называется неуправляемым или баллистическим спуском.
– А корабли с космонавтами? – спросил Семенов.
– Их посадку называют управляемым спуском и тоже рассчитывают заранее. Рассчитывают переходы спутника с орбиты на орбиту, маневры в космосе и многое другое. Чем дальше от Земли летит корабль, тем сложнее расчет его траектории и тем меньше должна быть погрешность при старте. В общем, это сугубо математическая работа, требующая колоссальных расчетов.
– Все расчеты производятся на компьютере?
– Да, на тех мощнейших компьютерах, что вы видели.
– Мог Звягинцев заниматься коммерцией? – вдруг спросил Семенов.
– Исключено, – хором ответили и Пономарев, и Коновалов.
– Может, вы не знали?
– Мы в первом отделе про всех наших сотрудников знаем все, – улыбнулся особист.
– Так почему вы попросили меня расследовать это дело?
– Не та у нас специфика, Петр Петрович, – ответил Коновалов. – Вы опытный оперативник, собаку съели на расследованиях убийств, и кому, как не вам, вести дело Звягинцева.
– Резонно, но, как я понимаю, вы держите руку на пульсе.
– Правильно понимаете, но вернемся к деятельности Николая Митрофановича, – продолжил Александр Николаевич.
– Вся его жизнь
