документов, – спокойно ответил Коновалов.
– Паспорт?
– Нету паспорта.
– Почему в масках?
– Замерзли, – ухмыльнулся Леха.
– Снять маски, – приказал лейтенант, на что услышал категоричный отказ.
– Почему не снимете?
– Простудимся, – брякнул Демин.
– А почему девочка не в маске? – задал второй дурацкий вопрос Подковыркин.
– Она закаленная.
Та стояла, опершись спиной о дверь, и спокойно рассматривала гаишников и наведенные ей в лицо автоматы. Она не проявляла ни малейших признаков беспокойства и, как показалось Алексею, не собиралась воспользоваться предоставленной ей возможностью и бежать. Происходящие с нею события были для нее забавной игрой.
– Ты кто такая, девочка? – спросил ее лейтенант.
– Я – закаленная, – ответила Катя и надменно посмотрела на Подковыркина.
– Так, – промямлил тот, – сейчас я вызову наряд муниципальной милиции, и их отвезут в участок для выяснения личностей. – Он поднес рацию к губам, но воспользоваться ею не успел, так как металлический прут опустился ему на голову, и он мгновенно потерял сознание. От этого сильнейшего удара его фуражка отлетела на пять метров, голова дернулась, лейтенант обмяк и плюхнулся на дорогу. Второй гаишник успел обернуться, но получил сначала палкой по коленям, отчего согнулся в три погибели, а потом прутом по затылку. Он вздрогнул, выронил автомат и повалился на дорогу, как мешок. Лейтенант и капитан лежали рядом, а вокруг них на асфальте расползались две кровяные лужи.
Увидев их, Катя вскрикнула, от страха зажала рот и в ужасе взглянула на Коновалова. Тот весь напрягся, сжал кулаки и приготовился к отражению атаки.
Гриня Дуболомов сидел возле столба пять минут, сидел не двигаясь, пока его не оторвали от него братки.
– Ты чего к нему прилип? – съязвил бригадир Фома, – подумал, что это твоя баба?
– Меня машина террористов сшибла, и я, пролетев по воздуху двадцать метров, ударился об этот столб. Вот и шишка на лбу имеется. Он показал синяк и потер его широкой мозолистой ладонью.
– Столб мягкий попался, – усмехнулся приехавший с Фомой боец по кличке Газила.
Это прозвище ему дали неспроста – из-за его хамской привычки постоянно попукивать. Он это делал везде и без зазрения совести. Он мог за столом, во время званого обеда пустить шептуна в присутствии дам и друзей. Но самое неприятное было ехать с ним в машине. Он пукал и от этого веселился. Главарь банды хотел его за эти выходки сослать в Германию, мол, там ему и место, но потом передумал – еще здесь пригодится. А так Газила был верным другом и проверенным в делах бойцом.
Фома взял с собой и великого каратиста Клеща. Он был высокого роста, здоровенный бугай и очень тренированный, знал восточные единоборства. Он садился во все шпагаты и мог кулаком расколоть три белых кирпича, положенные один на другой. Даже Дуб колол только два.
У Клеща
