дочери, а за единственный ключ от несгораемого бронированного сейфа.
Репа представил себе, что если он к завтрашнему утру не привезет два миллиона долларов в аэропорт Шереметьево и не передаст их специально прилетающему из США агенту тестя, то его бизнесу конец. Тесть прикроет фирму, и тогда Альфред станет нищим. Сейф он в такой короткий срок вскрыть не сможет, так как это последнее достижение германской науки и техники и, как обещала фирма-производитель, так просто не вскрывается. Он изготовлен из специального тугоплавкого металла с графитовым покрытием, который даже аргоновая и плазменная горелки не берут. Нужна была специальная лазерная горелка, создающая температуру в двадцать тысяч градусов, а найти ее в столь короткий срок не было никакой возможности.
Роковой случай мог стать причиной банкротства, но этого предприниматель допустить никак не мог. Он любил деньги и роскошь больше всего на свете и не представлял себя нищим.
– Куда же вы смотрели? – вдруг вырвалось у Альфреда.
Герман удивленно вскинул брови, несколько раз моргнул и неожиданно для себя начал оправдываться.
– Ты знаешь, – начал он, – эти террористы очень крутые парни. Наш дебиловидный Дуб не смог им противостоять, и они его чуть не замочили. Нападение ведь было спланировано заранее и произведено внезапно. Они твою дочь увезли в неизвестном направлении, но мы ее уже ищем. Я поднял по тревоге всех свободных от дежурств бойцов, и они рыщут по городу в надежде ее отыскать.
Естественно, бандит врал. Никто Катю не искал и не собирался. Герман решил поступить так: как только террористы потребуют выкуп и Репутатский договорится с ними о встрече, они с братвой устроят засаду и, после передачи Кати, расстреляют захватчиков. Герман никому не прощал оскорблений и всегда жестоко мстил. План был прост и надежен, но вот сработает ли он?
Вдруг раздался телефонный звонок.
– Сними трубку, – рявкнул Герман, – это они.
Альфред дрожащей рукой вынул сотовый телефон и запинаясь произнес:
– Да.
– Это вас беспокоят люди, взявшие в плен вашу дочь, – послышался в трубке суровый бас Коновалова. Он специально бубнил в ладонь, чтобы его голос потом не опознали. Алексей надеялся, что Репутатский не обратится в милицию, а просто отдаст деньги и на этом эпопея закончится. – Мы требуем за нее выкуп в размере ста тысяч долларов. Если деньги не будут переданы нам к сегодняшнему вечеру, то завтра мы пришлем тебе в конверте ее ухо, послезавтра нос, потом глаз и остальные части тела. И так до тех пор, пока мясо не кончится.
– Сто тысяч долларов! – вдруг взвился Репутатский. – Да у меня таких денег и в помине нет. Сначала верните дочь, потом я вам пришлю деньги. – Даже здесь сказалась его жадность.
Услышав слова Репы, стоящий рядом Герман схватился руками за голову и чуть не заорал от негодования. Он подскочил к Альфреду, выхватил у него из рук трубку, зажал ее какой-то висевшей на стуле тряпкой, похожей на трусы Людмилы, и зловеще
