А покупателям очень не нравится натыкаться на двух бездомных, шатающихся по округе в поисках пары баксов. Джеффри надеялся, что пройдет еще неделя или две, прежде чем они станут нежеланными гостями в центре, но, судя по их сегодняшним успехам – точнее, отсутствию таковых, – кажется, праздничный сезон в Коринфе начался всерьез. Теперь, наверное, найти подработку получится только после Нового года.
«Мир на Земле и счастья всем»[1], – с горечью подумал Джеффри.
Полдень еще не наступил, но на улицах было достаточно машин, и почти все парковки были забиты. Пешеходы, однако, встречались нечасто. Жители Коринфа предпочитали добираться на автомобиле до интересующего их места, делать дела и возвращаться к машине. Им было не до разглядывания витрин.
Джеффри трудился у станка двадцать лет, но потом фабрика сократила всех рабочих и закрылась. Он получал пособие, пока искал работу, но как-то поздно вечером, когда они с Эллен возвращались из кино, автомобиль с пьяным водителем за рулем выскочил на перекресток и протаранил их машину с пассажирской стороны. Эллен погибла на месте. Джеффри повезло меньше. Его многочисленные травмы потребовали многочисленных же операций. В нем было столько спиц и штифтов, что металлодетектор в аэропорту, наверное, запищал бы на него уже метров с пятнадцати. С закрытием фабрики медицинская страховка перестала действовать, а все сбережения Джеффри ушли на похороны. Он не смог оплатить больничные счета c астрономическими суммами и потерял дом. Они с Эллен не были женаты и не завели детей, а его немногие родственники жили в районе Чикаго. В общем, оставшись без крова, Джеффри попал на улицу и там и остался.
– Странно, а? – сказал Джимми.
Вопрос оторвал Джеффри от мрачных мыслей. Он повернулся к приятелю.
– Что?
– Украшения.
Джеффри огляделся. Сперва он не понял, о чем толкует Джимми. В центре все заведения украшали свои фасады на праздники – начиная готовиться к Рождеству задолго до Дня благодарения, – и этот год не стал исключением. На дверях висели венки, а в окнах красовались картонные фигурки снеговиков, Санты, Джека Фроста[2] и даже несколько дрейдлов[3]. Но приглядевшись, Джеффри начал понимать, что имел в виду Джимми. Привычные украшения были в изобилии, да, но среди них виднелись и другие, странные и нетипичные. На витрине магазина «Музыкальный городок», что находился через улицу, с внутренней стороны был нарисованчерный спиральный узор. Дверь ломбарда «Золотое дно», расположенного через пару зданий, украшала висевшая на ручке соломенная фигурка. По форме она напоминала человека, но у нее были две головы и четыре руки. А на их стороне улицы, совсем недалеко, антикварная лавка «Сокровища и безделушки» выставила на тротуар деревянный знак с красной надписью. Вместо рекламы на доске значилось: «Да здравствует Арахнус!», причем под буквами были нарисованы тонкие нити
Строчка из рождественского гимна на стихи Генри Лонгфелло «Рождественские колокола».
Джек Фрост – персонаж английского фольклора, олицетворяющий собой зиму.
Дрейдл – четырёхгранный волчок, с которым дети играют во время еврейского праздника Хануки.
