в ответ – это был самый удачный кадр за сегодняшний день!
Не ожидай и не проси
Была зима… До того белоснежная и вьюжная, что хотелось как можно чаще разжигать камин, сидеть и смотреть как яркие тёплые огненные руки, жарко обнимают поленья, стискивая их до треска и хруста. Сидеть, не оборачиваясь на мутное из-за снежной крупы окно.
Наверное, за этим окном было красиво и ветрено. Белые замёрзшие капельки танцевали в вихре метели, на что-то надеясь. Быть может, на то, что не упадут на землю, не превратятся в утрамбованный сапогами и шипами безжизненный слой, посыпанный солью, галькой и ещё Бог знает чем, только бы не было гололёда.
Человек не разжигал старый камин. Именно потому, что ему это очень хотелось сделать. Он глядел на то, как беснуются снежинки в затуманенном зимнем вечере. Сидел и думал.
Перед глазами на уровне потолка опять замерцала розоватая горошина света, больше похожая на искру, чем на маленького светлячка. ЧТО это было, выяснять не хотелось. Но ОНО теперь появлялось всегда в одно и, то, же время и мерцало до утра.
Может, раньше бы человек удивился, испугался и даже, наверное, обратился к врачу-офтальмологу…Но сейчас мерцающая розовая искра под потолком выглядела настолько буднично, что даже не хотелось обращать на неё никакого внимания. Просто сидеть и смотреть, как бьются об стекло снежинки, как воет за окном одинокий ветер, безумно веселящийся при каждом смахивании снежного пуха с крыш и ветвей. Просто сидеть. И смотреть. Не ожидая ничего. Не прося ни о чём. В Новогоднюю волшебную ночь.
Ворона (сказка)
Это случилось во времена, когда Солнце подолгу говорило с Луной, а люди понимали язык зверей и птиц.
Вороны тогда были белы, как не тающий снег на горных вершинах и красивые их голоса звучали в зелёных лесах.
Всё это было. Всё это правда, как то, что я вижу тебя, а ты видишь меня.
В ту далёкую пору сидел у огня человек, мешая горячую кашу в глиняном горшке. У очага летала ворона со своим сыном. Эти птицы испокон веков жили с людьми, давая советы и питаясь остатками с человеческого стола.
Разговорился хозяин с птицей. Поведал ей о многих своих делах. Но не сошлись во мнениях представители птичьего рода и людского: кто же лучше из них поёт. Заспорили.
Долго пытались доказать друг другу, кто прав. А воронёнок подлетал всё ближе и ближе к очагу.
Решив узнать, что в горшке, птенец подпорхнул слишком близко. Но не успел понять он, что случилось, как мгновенно обгорели его перья. И с криком отчаянья воронёнок упал в огонь.
Очнулись от своего спора человек и ворона. Да только нет никого. Горько заплакали они и стали, причитая, молиться богам.
Грянул гром. Свирепо сверкнула молния и голос пророкотал:
– Твой сын БУДЕТ жить на этой Земле, но отныне весь ваш род птичий чёрного станет цвета – в знак траура, и того, что ОБОЖЖЁН был птенец в пламени. Отныне цвет обгоревших перьев, неповинного ни в чём птенца, которого не смогли
