style="font-size:15px;"> – Я отвезу тебя к себе, – не терпящим возражений тоном заявил он. – Не нужно тебе оставаться одной в таком состоянии.
– Мне на учебу надо, – проговорила Эвелина и всхлипнула.
– Учеба подождет, – отрезал Андрей. – Пару дней поживешь у меня, а там посмотрим.
Эвелина промолчала. У нее не было ни сил, ни желания возражать. В какой-то степени ей было приятно, что Андрей все решил за нее. К черту независимость и самостоятельность. Пусть кто-то другой думает о том, что делать с бедой, так внезапно обрушившейся на ее голову. Сейчас ей хотелось залезть под одеяло и долго-долго спать.
Глава 5
Когда Ольге исполнилось восемь, отец взял ее с собой в Ярославль. Для него это была всего лишь очередная командировка на судоремонтный завод, для нее же – очень увлекательное путешествие. Еще бы! Девочка впервые в жизни увидела другой город. Он оказался настолько не похож на то, к чему она привыкла, что первые несколько часов Оля физически не могла говорить, просто онемела, да и все тут.
Отец тормошил ее, шутил, подбрасывал в детстве в воздух, как малышку, а она распахнула глаза, таращилась на невиданные диковинки и молчала. Башни, храмы и парки, центральная площадь, размеры которой восьмилетняя девочка не могла себе вообразить, заворожили ее.
– Что это? – спросила она, когда голос к ней вернулся.
– Это Красная площадь, – проговорила женщина, идущая мимо, и улыбнулась.
– Почему красная? Она же вся серая, – заявила девочка.
Отец рассмеялся, подхватил ее на руки и прошептал в самое ухо:
– Правильно, девочка. Настоящая Красная площадь есть только в Москве.
Но Ольге и той площади, которая была в Ярославле, хватило за глаза. Пока отец пропадал на заводе, улаживал там производственные дела, она сидела перед окном в гостинице и впитывала в себя суету и шум крупного города. Как ей все это нравилось! Запах бензина, смешанный с зеленью деревьев и благоуханием цветов. Сутолока у светофоров на перекрестках, непрерывный поток машин, магазинные витрины, величественные, по ее детским меркам, фасады домов, увешанные рекламными надписями. Гомон людских голосов, высокий, монотонный и все равно завораживающий.
Как только отец освобождался, она тащила его на улицу. Они выходили на тротуар, долго шли, куда глаза глядят, а дорога все не кончалась. Девочка видела дома, парки, скверы, памятники и фонтаны. Глаза у нее разбегались. Только к полуночи отцу удавалось уговорить дочку вернуться в гостиницу. Он ловил такси, усаживал дочь на заднее сиденье и называл адрес.
Ольга изо всех сил старалась не закрывать глаза, чтобы не пропустить ни одной детали, но усталость брала свое. Наутро она просыпалась в постели, а последнее, что могла вспомнить, – это захлопывающаяся дверь такси и сочный голос отца, называющий адрес.
Вернувшись домой, Ольга еще три месяца находилась в возбужденном состоянии. Ярославль не сходил с ее языка. Мать обеспокоенно
