«скорой» имелось лишь одно место для сопровождающего. Линден велел матери и сестре вернуться в отель. Когда что-нибудь станет известно, он позвонит или пошлет эсэмэску. Он сам всем займется, пусть не беспокоятся. Лоран кивала, прижимая платок то к мокрому носу, то к глазам. Она указала Линдену на карман куртки Поля. Порывшись, Линден достал оттуда бумажник отца с удостоверением личности и карточкой социального страхования.
«Постойте!» – воскликнула вдруг Лоран. Покопавшись в сумке, она протянула ему какой-то документ, и Линден догадался, что это полис взаимного страхования. Отец лежал на носилках без сознания, с кислородной маской на лице и с капельницей в вене, а Линден удивлялся сам себе: почему он не паникует, не выходит из себя, не теряет самообладания, впопад кивает головой, отвечая на вопросы врачей, ловко взбирается в машину. Белый пикап с пронзительной сиреной несся по мокрым улицам, а двое медиков продолжали заниматься отцом. Линден обратил внимание, как сильно бьется его сердце, но эти удары были единственным признаком его смятения. Он все порывался спросить у этих людей, умрет ли отец, но все были так заняты. И все-таки один вопрос он задать решился, ему хотелось узнать, куда их везут.
«В больницу Жоржа Помпиду, в Пятнадцатый округ», – ответили ему. Это была очень известная больница, с хорошей репутацией.
Автомобили расступались перед ними, пропуская «скорую помощь». Поля везли в отделение интенсивной терапии, Линдена туда не пропустили. Он должен был отправиться в регистратуру на первом этаже, чтобы уладить всякие формальности. «Скорую» встретили два санитара, они взглянули на лежавшего на носилках больного и без промедления переложили его на каталку. Двери закрылись, Линден остался один и отправился на поиски стойки регистратуры. Больница была большой, современной, сияющей ослепительной белизной, с кадками искусственных растений в коридорах. Там витал особый больничный запах: спертого воздуха, переваренных овощей, дезинфицирующих средств. Линден пристроился в конец довольно длинной очереди перед стойкой регистратуры. Отправил сообщение матери и сестре, чтобы сообщить, что они добрались. Ожидание оказалось долгим. Внезапно он почувствовал, как наваливается усталость. Бросил взгляд на экран телефона, чтобы узнать время – почти полночь. Он хотел, чтобы Саша был рядом. А если позвонить прямо сейчас? Нет, лучше дождаться новостей о Поле. У людей вокруг было одинаковое выражение лица, все казались усталыми и какими-то оглушенными. Он думал, почему они все здесь, что с ними случилось.
Наконец подошла его очередь и он сел перед окошечком. Равнодушная служащая по ту сторону стола едва взглянула на него. Он протянул ей удостоверения личности, обе страховки отца. Длинные розовые ноготки колотили по клавишам. Наконец женщина подняла глаза: лет сорок пять, желтая полинялая блузка, черные волосы собраны на затылке. К большому удивлению Линдена, она вдруг доброжелательно улыбнулась, и улыбка осветила ее лицо.
