растворяюсь.
Скольжу по венам с новой силой.
Стрелою в сердце я вонзаюсь.
Копьём любви, мой друг,
Мой славный, милый!
В прохладный вечер я тебя согрею.
Жара дурманит ум,
Я притворюсь дождём.
И тусклый свет луны унылой
Я разожгу немеркнущим огнём.
Я часть тебя. Я растворяюсь.
Уже не отражаюсь в зеркалах.
Но, чёрт возьми! Я всё ещё стараюсь
Себя не потерять, не раствориться в прах.
Не разлететься с бестолковым ветром.
И не осесть на выжженной траве.
Но растворюсь, как в омуте к рассвету.
А ты опять не вспомнишь обо мне.
Канаты тянули к краю
Канаты тянули к краю.
Я больше не понимаю,
Живу или умираю,
Или летаю.
И вечность в моих ладонях.
И грудь захлебнулась в стоне.
И воздух горячий до боли,
С запахом крови.
Я тихо молю – Пощады.
Я громко кричу – Не надо.
Я слёзы свои считаю,
Глотками прохлады.
Всё стихло.
Всё смолкло.
И даже ветер.
Разломлено расстоянье.
Потухли свечи,
Разрушив – канаты, сети.
И боги послали вечер.
И звёзды, как щёлк на плечи.
И скрипка мне сердце лечит.
Немного и я усну,
Любовь, отпустив свою.
В надежде смотря на время,
Чтоб снова попалась в плен – Я.
Чтоб снова стать угощеньем,
Отдав тебе душу мою.
Дождь на мокром стекле написал – Ждёшь!
Дождь на мокром стекле написал – Ждёшь!
Несколько строк на промокшем листе —
Ты не уснёшь.
На растопленный воск, отпечатками губ —
Вопрос.
Отчего столько лет до меня ты идёшь. —
И что ж?
Ни слезы, ни мечты, ни любви – Только
тихая грусть.
Только дождик немой у меня за окном —
И пусть.
Я устать не смогу, я прикована взглядом
к дождю.
Не могу не любить, только сердце своё
сторожу.
И всё жду! И всё жду! И всё жду!
В клетке…
Она в тебе, как в клетке, билась.
Хотела жить, богам молилась.
Тебя просила отпустить
На волю, в синеву, на небо,
Где в сером замке из дождя
За сотни лет, любовь твоя
Забыла истину и веру.
Забыла даже про тебя.
Её цветастый сарафан,
Тончайший шёлк
