style="font-size:15px;"> Четвертый день после Вторжения
– Что значит, интересное предложение?!
Фразу я даже не выкрикнул – прорычал. Потому как пребывал в бешенстве.
– Это значит, Иван, что Иерархия сделала предложение, от которого лидеры мирового сообщества не смогли отказаться.
– Кто сделал? Да в жопу! Родион Палыч, они захватчики! Долбанные пришельцы – о чем с ними можно разговаривать? Только условия капитуляции обсуждать – и все! А вы такую подляну замутили! Это предательство человечества!
– Ваня, я тебя очень прошу – определись. Либо жаргон обитателя исправительного учреждения, либо пафос патриота. Использовать и то, и другое стилистически неверно, думаю, ты понимаешь почему.
Старикану нравилось меня троллить. Обычно я к этой его манере общения относился терпимо, даже считал довольно забавной, но не сегодня. Не в тот день, когда мне стало известно, что проклятые политики решили вступить в переговоры с нашим врагом.
И ведь нельзя сказать, что я не догадывался о том, чем все кончится. Люди или новусы – все политики одинаковы. Всегда, во все времена.
Узнал я об этом следующим образом. Слоняясь без дела по территории базы, которая, кстати, находилась всего в сотне километров от границы с захваченными функциями территориями, я выбрел к аэродрому и там обнаружил подготовку к отлету транспортного CH-53K. Возле пузатого здоровяка-вертолета крутились крохотные людишки, забрасывая в недра машины тюки и пластиковые короба.
Отдельно стояла группа вооруженных людей и новусов – конвой. Который охранял моего пленника. Плотно упакованного, принайтованного к тележке, но живого Ликвидатора. И очень, как мне показалось, насмешливо смотрящего в мою сторону.
Год назад я бы кинулся с криками «э-э! че за дела!», даже драку с охраной мог затеять – они же пытались присвоить мой трофей! Но прошедшее время сильно меня изменило. Я больше не был студентом, предел мечтаний которого заключался в том, чтобы свалить из Благи в Москву и там как-нибудь устроиться. Лидер мажорского клана, пионер сопротивления, уникальный тип – в общем, мне здорово пришлось пересмотреть свои реакции на раздражители. И научиться вести себя так, что викторианские джентльмены бледнели от зависти.
Правда, не очень долго.
Не приближаясь слишком близко, спросил у одного из конвоиров-новусов, куда переводят пленника. Получил в ответ пожатие плечами, которое могло означать «не знаю», «мне пофиг» и «не твое дело» одновременно. Кивнул, словно объяснение меня полностью удовлетворило и отправился к одному из «рулевых» альянса человечества – Стрельницкому. Которого на месте не оказалось. Он, как выяснилось, пару часов назад вылетел в Москву. Вместе лидером азиатского союза Филлипом Янгом и той розоволосой старушенцией, премьер-министром США Мартой Джобс.
Зато один из его ассистентов-Дипломатов, тоже, к слову, собирающийся покидать базу на транспортном вертолете, оказался более разговорчивым.
В двух словах он сообщил, что пленник «очень контактный»,
