они принадлежат жизни. Теперь жизнь ускользает у тебя из рук; может быть, ты помедлишь на этом берегу еще несколько минут. Наберись храбрости! Не встречай смерть, как трус.
Он закрыл глаза и сказал:
– Я сделаю, что только смогу.
Собралась вся его семья; все они были злы на меня. Они были браминами высокой касты, очень ортодоксальными, и не могли поверить, что старик согласился со мной. Смерть была таким потрясением, что разбила в нем все ложное.
В жизни ты можешь продолжать верить в ложь, но в смерти прекрасно знаешь, что лодки, сделанные из бумаги, не помогут в океане. Лучше знать, что тебе придется плыть, и никакой лодки нет. Цепляться за бумажную лодку опасно; это может помешать плыть. Вместо того чтобы перевезти на другой берег, она может тебя утопить.
Все они были злы на меня, но не могли ничего сказать. Старик, закрыв глаза, улыбнулся и сказал:
– Очень жаль, что я никогда тебя не слушал. Я чувствую такую легкость и освобождение от бремени. Я чувствую себя таким бесстрашным; во мне не только нет страха, но даже любопытно умереть и увидеть тайну смерти.
Он умер, и у него на лице осталась улыбка.
У смерти много лиц
Вистории человеческого ума можно найти три выражения смерти. Одно – выражение обычного человека, который живет привязанным к телу, который никогда не знает ничего большего, чем удовольствие еды или секса, вся жизнь которого была не более чем едой и сексом; который наслаждался едой, наслаждался сексом, и его жизнь была очень примитивна; его жизнь была очень груба, и он жил на задворках своего дворца, никогда не входя в него, и думал, что в жизни больше ничего нет. В момент смерти он попытается цепляться. Он будет сопротивляться смерти и бороться со смертью. Смерть придет как враг.
Поэтому все общества в мире изображали смерть как что-то темное и дьявольское. В Индии говорят, что посланец смерти очень уродлив – темный, черный, и что он приходит, сидя на очень большом безобразном буйволе.
Это обычный подход. Эти люди упустили; они не смогли узнать всех измерений жизни. Они не смогли коснуться глубин жизни, не смогли долететь до высот жизни. Они упустили ее многообразие и благословение.
Затем есть второй вид выражения. Поэты и философы иногда говорили, что в смерти нет ничего плохого, что в смерти нет ничего злого; это просто отдых – полный отдых, почти как сон. Этот подход лучше первого. По крайней мере, эти люди познали что-то за пределами тела, они познали что-то от не-ума. У них были не только еда и секс; вся их жизнь была не только поглощением пищи и воспроизведением. У них есть некоторая утонченность души; они немного более аристократичны и культурны. Они говорят, что смерть подобна великому отдыху; человек устает, входит в смерть и отдыхает. Она приносит отдых. Но и они далеки от истины.
Те, кто познал жизнь в ее глубочайшей сердцевине, говорят, что смерть божественна. Это не только отдых, но и воскресение, новая жизнь и новое начало; открывается новая дверь.
Когда
