залезли на корму и подобрались к башне. Из открытого люка поднимался слабый дымок. Дальше было еще смешней, фрицы были живы, только вроде как механик не шевелится, остальные воют. Белобрысый, черт, надо хоть имя спросить, схватил через проем бокового лючка за комбинезон того вражину, что недавно еще улыбался, и, вытянув того наружу, швырнул на землю.
– Добей эту падаль, там еще один шевелится, сейчас выдерну! – крикнул мне напарник.
Прыгаю на землю и, чуть задумавшись, поднимаю глаза, осматриваясь вокруг. Как его добить-то, винтовка в канаве осталась, а нож в сидоре. Фриц стонет, ноги здорово посечены осколками, крови много. Наконец, ступор прошел. Наклонившись, вытаскиваю из кобуры танкиста пистолет и, направив на истекающего кровью врага, нажимаю спуск. Тишина. Блин, взвести надо! Нащупав затвор и сообразив, как он работает, оттягиваю и досылаю патрон. Руки трясутся. После всего, что видел и пережил? Да, черт! Только что не испытывал ничего, а сейчас вдруг затрясло. Поднял руку, неловко целясь в голову врага, и, закрыв глаза, нажимаю спуск. Выстрел утонул в грохоте танкового мотора, а спустя секунду меня уже хлопнули по плечу.
– Молоток, бежим отсюда, у фрицев вроде еще танк остался.
Ломимся куда-то в сторону ближайших домов, не успеваю даже разглядеть, куда именно. Белобрысый что-то говорит, не понимаю ни слова.
– Чего?
– Ты оглох, что ли? – усмехается боец, когда мы упали в траву возле стены одной из хат.
– Да нет вроде, пока слышу еще.
– Чего-то ты весь зеленый, на вот, глотни, – ко мне протянута рука с зажатой в ней фляжкой. Подхватываю и жадно глотаю теплую жидкость, а спустя мгновение глаза мои, наверное, стали шире раза в два. Горечь теплого алкоголя вызывает рвотный рефлекс.
– Да успокойся ты, дыши глубже! – следует совет. Спасибо ему. Продышавшись, чувствую, как в голове зашумело.
– А? – не разобрав вначале, о чем меня спрашивают, переспрашиваю.
– Первого говорю, что ли, угрохал?
– А-а. Да вроде и нет, просто даже и не знаю почему, – бормочу какую-то фигню и мотаю головой.
– Ничего, я своего три дня назад зарезал, тоже блевал дальше, чем видел. Как у тебя с гранатой получилось, ух!
– Ага, скажи мне полчаса назад, что я такое сделаю, у виска бы покрутил. Чего там с фрицами?
– А я знаю? До того как ты к нам выполз, на соседней улице лейтеха наш под танк с гранатами лег.
– Борисов, Лешка? – я обалдел от новостей. Он вроде всего боялся, как же тут-то решился на такое?
– Ага, он. Танку ни фига, лишь гусянка свалилась, а командиру хана. Хороший был мужик, не то что этот мамлей из второго взвода, хотя земля им пухом.
Мы дернули еще по глотку и решили, что нужно идти проверить соседнюю улицу.
– Да, – протянул белобрысый, когда мы вышли из-за домов. Точнее выползли. Кругом лежали убитые бойцы, в основном наши, фрицев было очень мало. Танк, видимо
