style="font-size:15px;"> – Кассету, показанную по ТВ, я предоставила авторам программы сама. К сожалению, молодые журналисты не пошли дальше небольших комментариев к ней, хотя я надеялась, что они постараются как-то углубиться в это дело. Впрочем, благодарна им уже за то, что запись была показана.
Определенной вины с Шляфмана не снимаю, но приписать ему все грехи, конечно, поторопились. Некоторым политическим организациям, взявшимся распутывать это дело, было выгодно разыграть именно такую картину, свалить все на еврейский вопрос. Причем общаясь со мной, они выдвигали совсем иные версии по сравнению с теми, что появлялись с их же слов в прессе.
Шляфман, кстати, еще два месяца после гибели Игоря находился в Москве и ни от кого не скрывался. Мы общались, он говорил, что собирается уезжать в Израиль. Я ходила к следователю, предупреждала: «Делайте что-нибудь, Шляфман скоро исчезнет, а он же проходит главным свидетелем». Однако ему спокойно дали уехать, а вскоре после этого его обвинили.
– Ты занимаешь бескомпромиссную позицию и по отношению к официальным инстанциям, и по отношению к теневым элементам, связанным с этим делом. Тебе не пытались угрожать, не «советовали» прекратить докапываться до истины?
– Нет, никаких угрожающих звонков или других действий в отношении меня не было.
– Знаю, что многие наши известные музыканты проводили концерты в поддержку семьи Талькова, некоторые поклонники тоже собирали какие-то средства с аналогичной целью. Тебе помогают эти деньги?
– Все деньги идут на памятник Игорю, который я должна поставить. Это желание как мое, так и тех, кто помнит Игоря, кому он дорог. Стоимость памятника более 600 тысяч рублей. И я благодарна всем, кто помогает мне собрать необходимую сумму. Помню свою растерянность, когда нужно было сделать первый взнос. Откуда мне взять такие деньги? Тогда поддержали друзья, дали объявления в прессе. А сейчас вот разные люди поддерживают, и я не могу обмануть их ожидания.
– Как ты думаешь, творчество твоего мужа выдержит проверку временем?
– Думаю, да. Следующие поколения оценят его еще в большей мере. Надеюсь опубликовать многое написанное Игорем и еще не изданное. Есть и черновые записи песен, которые требуют технической доработки.
Спустя полгода, весной 1993-го, я вновь увиделся с Татьяной у нее дома. Она только вернулась с открытия московского музея Игоря Талькова по адресу: проспект Мира, 14.
– Выходит, твое скептическое отношение к музею и его создателям прошло?
– Да, оно изменилось. У тех, кто хотел поссорить меня на этой почве с родственниками Игоря, создававшими музей, ничего не вышло. Мое прежнее негативное отношение к проекту объяснялось тем, что еще ничего внутри не улеглось после трагедии, тяжело было думать о будущем. Потом увидела, что многим людям такой музей действительно нужен, и стала даже помогать его организаторам – дала кое-какие экспонаты, фотоархив…
Директором музея стал брат Игоря, ему помогают еще несколько человек.
