бы кровью от ревности. Кому было бы счастье? Никому.
– А так кому счастье? – спросила Ася.
– Не мне, – согласилась Яна, размазывая слезы. – Но он очень любит ребенка, да и жену свою. Никто не рвет на части.
– Понятно! Ты, как всегда, пожертвовала собой! – воскликнула Ася.
– Женщины разные… да, я не способна вытаскивать разными способами мужчину из-под другой женщины и отрывать его от его детей! А кто-то может, – сказала Цветкова.
– А счастливы-то бывают как раз те, кто способен по трупам…
– Ну и пусть у них будет их «трупное счастье», когда-нибудь они совершат ошибку и отравятся своим трупным ядом, – отметила Яна. – В жизни все возвращается, кому-то скоро, кому-то через десятилетия. Но возвращается всегда… А я лучше буду одинокая, несчастная дура со спокойной совестью. Чего там говорить!
Ася внимательно посмотрела на подругу:
– Я тоже такая! – И обняла Яну. – Крепись!
– Два года! Долгих два года, Ася! И ни капли не легче… что же это такое?
– Любовь это настоящая, подруга… То, что не каждому дается. А предавать любовь нельзя, это святое. А вы с Карлом оба хороши, но он больше виноват.
– Не надо, Ася. Я не знаю, чего вдруг расплакалась, что на меня нашло? Сотрясения мозга бесследно не проходят. Всё! Больше не буду! – Яна вытерла слезы и улыбнулась. – Как же нам повезло, любимая ты моя подруга! Мы живы, и мы вместе!
И подруги обнялись, каждая подумав о своем.
Глава 5
– Я, конечно, все понимаю, гражданка Цветкова, и когда отпускала вас на свадьбу, сказала, что вы вернетесь в больницу… – качала головой лечащий врач Киселева Елена Вячеславовна. – Но я не говорила вам, что вернуться в больницу вы должны с новой травмой, и опять-таки головы, да еще подружку прихватить и половину отделения женской травмы заполнить.
– Это получилось спонтанно, – ответила Яна.
– Ага! Сама спонтанность! Фейерверк неприятностей!
– Чего вы на меня кричите? – не поняла Цветкова.
– Это я для профилактики! Теперь лежите и не шевелитесь. А где, кстати, ваша юридически подкованная подружка?
– Ей кто-то позвонил. Она вышла из палаты.
– Чертова мобильная связь, отбирать бы у вас телефоны, как у зэков, тогда лечебный процесс пошел бы на ура, – сказала Елена Вячеславовна и ушла.
«Не удовлетворенная жизнью, – сразу же подумала Яна. – Как же это видно по женщинам, кого любят, а кого нет. Неужели и я такая же злобная фурия? Или скоро стану такой и буду набрасываться на людей?»
Пока Яна размышляла о бренности женского существования, вернулась Ася, и выглядела она ужасно. Бледная-бледная, с дрожащими губами и каким-то отчаянным взглядом.
– Ася, что случилось? – сразу же отреагировала Яна. – Ты себя плохо чувствуешь?
– Нет, вернее, да… Как тут себя будешь чувствовать? Помнишь Алку Пермякову?
– Конечно,
